Информация, полученная из Санкт-Петербурга, сразу же легла на стол начальника штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенанта Юденича. Он вызвал к себе начальника разведывательного отдела штаба:

— По данным из столицы, в Стамбуле появился немецкий генерал фон Сандерс. Надо собрать о нём полнейшую информацию.

— Что вас больше интересует, Николай Николаевич?

— Круг интересов в турецкой армии, его аппарат из германских офицеров и стиль работы.

— Что ещё?

— Деятельность немецких советников в тех войсках, которые находятся вблизи нашей государственной границы.

— Будет исполнено. Могу доложить, что первые подобные сведения в отдел уже поступили...

В генерале от кавалерии Лимане фон Сандерсе Юденич не случайно увидел опасного противника. Выпускник военной академии имел прекрасный послужной список. Командовал гусарским полком, кавалерийской бригадой, был начальником дивизии. Работал на различных штабных должностях. В 1911 году был произведён в генерал-лейтенанты.

Фон Сандерс придерживался прогрессивных взглядов на развитие военного дела и оперативного искусства. На уходящую в историю кавалерию не уповал, с интересом присматривался к «механическим» средствам ведения войны. Среди германского высшего генералитета пользовался немалым авторитетом.

В декабре 1913 года 58-летний Лиман фон Сандерс направляется в Турцию как глава германской военной миссии. (В августе 1914 года в её состав входило 70 немецких офицеров, в конце Первой мировой войны — 800.) Руководил реорганизацией турецкой армии и до, и в ходе войны. Одновременно ему было поручено командование 1-м армейским корпусом, расквартированным в Константинополе, в результате чего после заявления протеста российским Министерством иностранных дел возник серьёзный дипломатический кризис.

О том, какова была роль германского генерал-лейтенанта в военной системе султанской Турции, свидетельствует следующий факт. Ещё до начала Первой мировой войны, в январе 1914 года, Лиман фон Сандерс за заслуги в модернизации султанского войска производится в муширы — маршалы Турции и назначается генерал-инспектором её огромной армии.

Когда в Тифлис пришло сообщение о том, что германский генерал назначен командиром 1-го армейского корпуса Турции, Юденич сказал Воронцову-Дашкову:

— Ваше превосходительство, это для нас означает одно — Германия стала хозяйкой черноморских проливов.

— Николай Николаевич, а не сгущаете ли вы краски на сей счёт?

— Никак нет, Илларион Иванович. Теперь можно ждать скорого появления германских тяжёлых кораблей в Черном море.

— Но султанское правительство вряд ли решится их пропустить. Ведь это будет означать прямой вызов России.

— Через Босфор и Дарданеллы германские крейсера пройдут к нашим берегам совершенно беспрепятственно. А что касается вызова, то назначение Лимана фон Сандерса командиром самого сильного турецкого корпуса — уже есть вызов нам.

— Что вы предлагаете предпринять в связи с этим?

— Надо подумать о более надёжной защите черноморского кавказского побережья от ударов с моря. Особенно позаботиться о Батуме и Туапсе с их портами.

— Что ж, Николай Николаевич, по всей видимости, вы правы. Тогда принимайте необходимые меры. На ваше усмотрение.

— Будет исполнено, ваше превосходительство.

— А я со своей стороны сообщу о том лично императору и Государственному совету...

О миссии Сандерса в штабе Кавказского военного округа имелась исчерпывающая информация. Она была получена почти одновременно от двух российских дипломатов, аккредитованных в Стамбуле — посла Гирса и военно-морского агента (атташе) Щеглова. Первоначальная численность новой германской миссии в Турции определялась человек в сорок. Но только первоначальная. Немецким офицерам предоставлялось право совмещать функции инструкторов с командными.

Глава миссии Лиман фон Сандерс становился командующим 1-м столичным корпусом, который занимал укрепления на берегах Босфора и вокруг Стамбула. В составе этого корпуса создавалась образцовая дивизия из всех родов оружия во главе опять же с германским офицером. Немецкие офицеры ставились во главе всех военных школ Турции.

Более того, все назначения на высшие должности в армии и производства в новые воинские знания отныне делались не иначе как по утверждению военной миссии Германии в Стамбуле. Такого иноземного засилья армия и флот Турции ещё не знали. Резюмируя своё, о том донесение, российский посол Гире обращал внимание на другую сторону «дела о миссии Сандерса»:

«Всё это означает, что в случае наших десантных операций в районе Босфора в будущем мы встретим здесь германский корпус...»

Личность Лимана фон Сандерса стала постоянным предметом обсуждений в Тифлисе. Его деятельность в Турции всё больше и больше озадачивала и Воронцова-Дашкова, и Юденича. В один из дней между ними состоялся следующий разговор:

— Николай Николаевич, не могу не ознакомить вас с письмом, которое я только сегодня получил от Сазонова, нашего министра иностранных дел. Будьте любезны, ознакомьтесь с ним.