– Я не смогу этого сделать...

– Подумайте, мой дорогой, мой близкий друг.

Слабая улыбка появляется на лице доктора.

– А вы, мой самый хитрый...
– Не закончив фразу, он машет рукой с четками. Перламутровые шарики

щелкают.

– Спасибо, - проговорил Махмуд-бек.
– А теперь расскажите, как себя чувствует вождь? Он что-нибудь

передавал для меня?

Доктор неохотно отвечает:

– Его племя приняло несколько чужих людей. Из соседней страны. Эти люди ищут встречи с

туркестанскими эмигрантами.

– Спасибо, доктор, - серьезно говорит Махмуд-бек.
– Кажется, мы сможем спасти сотни жизней...

Еще в тюрьме от вождя племени Махмуд-бек узнал о скором прибытии «чужих людей».

Вождь пока не принял окончательного решения: как встретить гостей из соседней страны. Частые

пограничные конфликты, явный раздор между правительствами - все это заставляло глубоко задуматься.

Нужно ли мстить своему правительству и помогать его врагам? Или лучше отойти от назревающего

взрыва?

– Каким может быть взрыв?
– спросил Махмуд-бек.

– Государственный переворот. .
– ответил старик.

Эту фразу он слышал от чиновников, которые искали веские доказательства, обвиняя вождя племени

в измене. Тогда он попросил объяснить смысл обвинения. Чиновник подробно объяснил, в чем состоит

государственный переворот. Вождь отрицательно покачал головой и коротко сказал:

– Я этого не делал...

Фраза о перевороте запомнилась старику. И он произнес ее особенно торжественно.

Махмуд-бек пожал плечами: зачем ввязываться племени в такое опасное дело.

– Наш долг принять гостей...
– сказал вождь.
– Но помогать им мы не будем. Они сами найдут нужных

людей.

– Каких?
– Махмуд-бек сделал вид, что он совершенно спокоен.

– Тысячи эмигрантов! Можно воспользоваться этой силой.

Ответ потряс Махмуд-бека. Он боялся выдать свое волнение.

– Почему эмигрантов?

– Они всегда и везде бесправны. Наши гости будут доказывать, как хорошо могут жить эмигранты,

если сами придут к власти.

– Но...

Старик не дослушал Махмуд-бека. Эта опасная затея «чужих людей» его мало интересовала. Племя

не будет участвовать в перевороте. Он решил твердо, окончательно.

– Наши гости раньше встречались с вождями эмиграции. Кажется, они договорились.

Конечно, подобные переговоры велись в строгой тайне, Махмуд-бек не мог о них знать.

140

Кто-то снова лезет в руководители туркестанской эмиграции. Не просто лезет, а хочет втянуть в

страшную авантюру сотни людей. Чем все кончится? Смертью, разорением, репрессиями.

В заключение вождь сообщил:

– Этих гостей посылают кяфиры...

Махмуд-бек вопросительно посмотрел на старика.

– Англичане...
– пояснил вождь. Откинув голову, он закрыл глаза и осторожно прислонился к стене.

Аскарали приехал ночью. Он осторожно постучал в калитку. Фарида, вздрагивая и прижимая ладонь к

сердцу, пошла открывать.

Что еще? Кто? Она боялась: вдруг ворвутся люди, которые заламывают руки, связывают, не говоря ни

слова.

Махмуд-бек поднялся, нашел на ощупь спички, зажег лампу. Он долго не мигая смотрел на человека,

который вошел в комнату. И, только прикрыв ладонью свет, узнал Аскарали. Перед ним стоял старый,

надежный друг. Друг, который все эти месяцы был всегда рядом, хотя и находился за десятки, порой

сотни километров.

– Ну...
– как-то очень просто, будто они виделись только вчера, по-русски сказал Аскарали.
– Ну, как ты

живешь?

Махмуд-бек вздрогнул от интонации знакомого голоса, от русской речи. Все это было из далекой,

совсем другой жизни, без холодных стен, позвякивающих цепей, гортанных криков уверенных

стражников, отчаянного рычания сумасшедших.

– Ну, покажись, покажись!
– продолжал Аскарали.

Махмуд-бек поднялся. Он хотел твердо шагнуть навстречу, как в былые времена. Аскарали поспешил

подойти первым, обнял, усадил друга на постель.

– Не храбрись, - засмеялся он, - я же все знаю.

– Разумеется, знаешь.

Фарида постояла, убедилась, что посетитель добрый человек, и, тихо прикрыв за собой дверь,