что она не столь молода, как можно было представить при первом знакомстве, и что обилие косметики призвано

затушевывать признаки возраста. У нее были очень живые черные глаза. Подтянутые к вискам брови придавали

облику оригинальность. Хотя Яну и казалось, что в лице Зоей есть что-то от маски.

Зато походка была неподражаемой. Высокая, с точеными ногами, пани Зося ходила по коврам и паркету

так, как ходит по натянутому тросу искусный канатоходец.

В первый же вечер Зося поинтересовалась гастрономическими вкусами Яна и старалась ему угождать.

Готовила она превосходно.

Наутро после прибытия Ян занялся двумя важными делами: изучением чертежей и… отращиванием

бороды. К вечеру появился Коблиц, снял пиджак, ослабил галстук и сказал Яну, плюхаясь в кресло:

— Пан Янек, давайте отвлечемся от сумасшедшего мира. Предлагаю шахматы. Вы играете?

— Играю — слишком громко. Скажем так — двигаю фигуры.

— Усыпляете бдительность? — рассмеялся Коблиц. — Давайте подвигаем.

Партия вышла долгой, упорной и завершилась вничью. Ян понял, что Коблиц способен на дерзкие

авантюры, но умеет и отступить в нужный момент; Артуру игра Яна представилась остроумной, с

неожиданными продолжениями, но несколько сумбурной.

— Пан Янек, — сказал Коблиц, — завтра я вас покину недели на две. Сейчас вы мне расскажете все, что

знаете о поляках на заводе и о вашей невесте. И как можно подробнее. Любая мелочь может пригодиться.

Ян постарался добросовестно выполнить просьбу. Он понимал, что Коблиц собирается не на

увеселительную прогулку.

Далеко за полночь Артур стал прощаться.

— Не скучайте, пан Янек. О вас тут позаботится наша очаровательная пани Зося.

В тот же миг Зося с неизменной улыбкой возникла в комнате.

— Пан Коблиц может не беспокоиться.

— Я знаю, пани Зося, — заверил Коблиц. — Я лишь хотел предупредить пана Янека, чтобы не садился

играть с вами в шахматы, — проиграет!

Ян думал, что Коблиц пошутил. На следующий день Зося, накормив Яна отличным завтраком, принесла

стопку новеньких книг, положила на стол.

— Пан Янек, здесь польская и переводная литература по криптограммам. И вообще новейшие изыскания

математиков по разгадке шифров. Если вам интересно — пожалуйста.

Ян с любопытством взглянул на нее.

— Конечно, мне интересно, пани Зося. Но почему вы решили… вас просил Коблиц?

Зося улыбнулась.

— Пан Янек, посмотрите-ка на пана Марека!

Кот беззвучно разевал красную пасть и смотрел на Яна.

— Многие думают, что коты — очень глупые животные. Я так не думаю. Пан Марек умеет не задавать

глупых вопросов. А если вам очень наскучат эти умные книжки, вечером можем сыграть в шахматы.

И Зося, улыбаясь, отправилась мягкой походкой на кухню. “Господи, как я расту духовно, — подумал Ян,

— теперь мне надо учиться у кота. Следует разевать пасть, но ни в коем случае не мяукать. А вот пани Зося,

несмотря на свое имя, говорит по-польски с легким акцентом…”

Весь день Ян напряженно трудился. Он так увлекся, что оторвался от книг, лишь когда Зося заглянула в

дверь.

— Вы не устали?

— Отращивать бороду всегда утомительно, — отозвался Ян. — Что у нас на ужин? Шахматы?

— Если не возражаете, пан Янек.

— С удовольствием.

Он уступил подряд две партии. Зося играла без видимого напряжения, ходы ее были точны и

предвосхищали действия противника.

— Ого, — с искренним удивлением сказал Ян, — пан Коблиц предупреждал… я не принял всерьез… И

вот результат. Вы здорово играете, пани Зося.

— Дело не в том, — улыбнулась Зося. — Знаете такие стихи?

И она, не меняя голоса, продекламировала:

Я мир сравнил бы с шахматной доской,

Где клетки — день и ночь, а пешки — мы с тобой:

Подвигают немного — и забудут,

И в темный ящик сунут на покой.

Похоже, она даже плачет с улыбкой, мелькнуло в голове Яна.

— Что-то восточное? — попытался определить он.

— Омар Хайям, мой любимый поэт.

— О, вы увлекаетесь поэзией, пани Зося?

— Я увлекаюсь всем, что кажется достойным человека.

— Поэтому на душе у вас всегда немного грустно?.. Как в стихах восточных поэтов?..

— Хотите на ночь рюмку чего-нибудь крепкого?