Он обвел взглядом тянувшихся перед ним офицеров словно ища того самого виновника всех бед и несчастий, которые в последнее время преследовали корпус. Взгляд не останавливаясь пробегал по лицам... Обветренные лица, блестящие возле виска струйки пота, и острый запах гари, который преследовал в последние дни каждого без исключения солдата и офицера и который нельзя было скрыть никаким средствами французского парфюма.

– Это какой-то бред!
– никакого не выбрав продолжил выговаривать генерал.
– Какой к дьяволу карантин?! Какие спецкоманды?! Это зона наступления моего корпуса, который уже вчера должен был выдвинуться на позиции... Я не понимаю... В этих условиях отвлечь куда-то мои коробочки?! Это...

Собравшиеся молчали. В такой момент, все знали, командира лучше не прерывать.

– Господин генерал, - в тишине вдруг раздался хриплый голос.

Все, как один дружно повернули голову, чтобы рассмотреть того человека, на которого сейчас обрушиться буря. К общему удивлению, «смельчаком» оказался человек далеко не гигантских пропорций и арийской внешности... Пожалуй, он больше подходил для плаката «Этого еврея разыскивает Гестапо!». Один к одному! Этот «самоубийца», как подумали многие, был невысокого роста, с жидко покрытой волосами головой и слегка выпученными глазами. Более того, на нем был безупречно выглаженный костюм, сверкающая белизной рубашка и даже, темно синий платок, кончик которого выглядывал из кармана.

– Господин генерал, майор Вилли фон Либентштейн, - представился человек, невозмутимо оглядывая собравшихся офицеров и готового взорваться генерала.
– Разрешите с вами переговорить наедине?!
– последнее он проговорил скорее не просительным тоном, а больше повелительным, демонстрируя при этом какую-то небольшую книжечку.
– Срочно!

Первый раз офицеры, хорошо знавшие своего командира и силу его гнева, увидели чудесное превращение страшного волка в невинного агнца. Багровый цвет лица, который только что демонстрировал генерал, спал моментально и сменился смертельной бледностью. Руки странным образом забегали, не зная куда пристроиться... Пальцы лихорадочно сжимались и разжимались.

– Господин генерал, эти документики, как вы изволили выразиться, направлены в штаб не только вашего корпуса, - вошедший начал говорить мягким совершенно бесцветным голосом, будто его и не волновала реакция слушавшего человека.
– Знаете, мне тоже не понятен ваш тон, но я не сотрясаю воздух по этому поводу. По-моему, все совершенно ясно: вы получили приказ и обязаны его выполнить.

Карандаш с хрустом переломился. Фон Гейр непонимающе посмотрел на оставшиеся в его руке две половинки и неуклюже высыпал всю эту «кашу» на стол. В установившейся тишине мусор медленно перетек на поверхность стола.

– Но господин генерал-полковник ясно приказал..., - попытался оказать хоть малейшее сопротивление фон Гейр.
– Продвигаться вперед всеми силами и обеспечить плацдарм для наступления на Минск...

– Командующий второй танковой группой недавно получил все необходимые пояснения по поводу вас и вашего корпуса, - майор демонстративно посмотрел на часы.
– Через час я жду от вас все необходимые распоряжения о количестве, составе и маршрутах выдвижения специальных групп!

– Через час? Количество, состав, маршруты?
– солдат, прошедший две войны, встал в генерале на дыбы.
– У меня нет никакой точной информации о характере и масштабах угрозы! Что я должен сказать своим людям?
– командующий танковым корпусом начал приходить в себя.
– Что вы прислали? Карантин?! Эпидемия?! Очистить предполагаемый район заражения... Обеспечить полный контроль над распространением... Что это? Откуда? Мирные жители... вплоть до ликвидации! Как это все понимать? У меня солдаты, а не палачи! Солдат должен сражаться с противником, солдатом!

– Как это все трогательно, - легко зааплодировал Либентштейн.
– Я просто поражаюсь... Вы мне предлагаете заплакать, господин генерал?! У меня солдаты, а не палачи!
– продолжая посмеиваться, повторил он.
– Солдат должен заниматься лишь одним делом — выполнять приказы, приказы своего командира! Вам, надеюсь, все понятно?!

Он невозмутимо дошел до ближайшего угла, где располагалось глубокое кресло, и сел.

– Однако, я понимаю вашу обеспокоенность и ваше полное право знать о том, что происходит..., - уже совершенно другим тоном заговорил майор, закинув ногу на ногу.
– Господин генерал, в зоне наступления вашего корпуса были зафиксированы случаи заражения солдат вермахта странным заболеванием. Вообще, по моему мнению, в этой истории слишком много странностей, которые пахнут крайне неприятно... Расследование на месте показало, что пораженные солдаты контактировали либо с местными жителями, либо с животными. Врачи до сих пор не могут определиться с чем мы столкнулись. Это вообще ни на что не похоже!

Майор уже не смотрел на собеседника. Казалось, что он рассказывал в никуда. Нога слегка покачивалась, взгляд задумчив и устремлен в сторону окна...

– Это ужасно!
– его голос стал немного тише.
– В телах словно проросла какая-то гадость... Такая мелкая — мелкая, немного пушистая, сетка покрывает почти все органы... Вы кажется еще не слышали о населенном пункте со странным именем Береза. Все у этих варваров не как у людей! Нет?

– Это не в зоне нашей ответственности, - задумчиво проговорил генерал.
– Но я слышал о каких-то эксцессах... Вроде упоминалась именно Береза!