Пытавшиеся ее вновь коснуться корни бессильно опали.

– Я тебя не трону. Не бойся, - шептал он, внутренне ревя от боли.
– Все, все! Все уже позади! Открой глаза! Никого здесь нет... Совсем никого! Тут и твои недалеко. Вон совсем рядышком. За пригорком.

Едва услышав голос, женщина заскулила еще громче. Руками и ногами она начала медленно скрести по земле, стараясь отползти подальше от источника голоса.

– Только не трогайте меня, - верещала она, отползая все дальше и дальше.
– Пожалуйста не трогайте меня.

– Тетя Агнешка, тетя Агнешка!
– вдруг зазвучал детский голосок откуда-то сверху.
– А что вы тут делаете? Моих птичек захотели взять?

На самом верху оврага, точнее его сохранившейся части спокойно стояла маленькая девочка и внимательно на нее смотрела. Появление крохи произвело прямо таки магическое действие. Женщина вскрикнула и, открыв глаза, быстро полезла наверх.

– Деточка, деточка, беги, беги отсюда, - с торчащими во все стороны волосами, в рваном и грязном платье, она схватила в охапку девочку и побежала в сторону лагеря.

Андрей следил за ними некоторое время, незаметно убирая с их пути трухлявые пни с острыми краями, нависшие ветки, упавшие стволы деревьев. И лишь когда серо-грязное платье ворвалось в круг палаток, он вернулся назад.

«Что, в конце концов, здесь происходит?». Вспаханный овраг все никак не выходил из его «головы».

55

Отступление 6.

Реальная история

Город Гданьск. Территория анатомического института. Грязно-зеленый барак на северо-востоке.

Пожилой человек с холеными чертами лицо смахнул пот со лба и отложил в стороны ножовку.

– Сколько раз я вам говорил, - профессор Рудольф Шпаннер в раздражении он выговаривал одному из своих ассистентов.
– Мне необходимы только свежие труппы! Понимаете, максимум давностью в несколько дней... Пара дней, а не недель, да еще, пролежавшие в промышленном холодильнике. Вы, Мольке, совсем мне не нравитесь! Куда делось ваше трудолюбие, ответственность?

Юноша, которому были адресованы эти слова, с бледным лицом стоял возле огромного стола и напряженно что-то мял рукой. Негромкий чавкающий звук при этом сопровождал каждое его движение.

– Вы меня слышите, Мольке?
– повернулся к нему профессор.
– Черт побери, что это вы там мнете? Ну надо же... еще один!

Он приподнял руку отрешенно стоявшего парня и разжал кулак. На пол шмякнулся кусок мяса, сильно напоминавший часть ягодицы.

– Так!
– протянул Шпаннер в сторону второго человека.
– Видно ассистента я себе пока так и не найду. Давайте, Карл, гоните его отсюда! Это еще что-такое? Я же запретил меня беспокоить!

Сколоченная из крепких досок дверь барак ощутимо затряслась от сильных ударов.

– Господин профессор, господин профессор, - раздался из-за двери чей-то напуганный голос.
– Откройте! К вам пришли из полиции.

Недоуменно хмыкнув, Шпаннер отодвинул засов и столкнулся нос к носу с высоким человеком в черном костюме.

– Что-то не похожи вы на полицейского, - пробормотал он, вызывающе разглядывая посетителя.
– И какого черта вам здесь нужно? Или вы не знаете в каком ведомстве я состою?

Теперь настала очередь человека в черном костюме недовольно хмыкнуть.

– Я, действительно, не из полиции, господин Штайнер, - начал он, вытаскивая из внутреннего кармана небольшое удостоверение и с укоризненным взглядом предъявляя его.
– Вам пакет и предписание явиться вот по этому адресу. Хайль Гитлер!

Оторопело проводив его взглядом, Шпанер быстро разорвал оберточную бумагу и вытащил несколько листов бумаги. Знакомые аббревиатуры, черневшие на шапке документов, сразу же насторожили его.

– «Совершенно секретно»..., - забормотал он, выделяя отдельные фразы и подслеповато щуря глаза.
– «Предположительно живой организм». Так, а это что у нас? «В результате инфекции», «быстрое омертвение и разложение тканей»... Бред!
– вдруг его левая рука судорожно начала шарить по карману, отыскивая очки.
– «Почти не реагирует на внешние раздражители», «не живое»... Похоже мне предстоит командировка.

________________________________________________________________