весной они пролетают мимо не останавливаясь.

Коля собирался на рыбалку, но, узнав, в чем

дело, поставил удочки на место, и мальчики, все

трое, направились к учителю.

Учитель Вениамин Федорович Утробин заведует

Мари-Турекским училищем второй год. Несмотря на

молодость —ему всего двадцать пять лет,—его в

селе уважают. Став заведующим, Вениамин Федорович

изгнал из школы всякие наказания учащихся.

Это обрадовало и самих школьников, и их родителей.

На его заботу о школе и каждом ученике

ребята отвечали ему горячей любовью. Учитель

не отгораживался и от мужиков. Он обошел все

избы, убеждая отцов посылать детей учиться. Собирается

сельский сход, он тоже приходит, слушает,

о чем говорят мужики, дает добрые советы.

В праздники затевает с детьми какую-нибудь интересную

игру и сам веселится с ними.

Вениамин Федорович жил в центре села при

школе.

Васли, Эчук и Коля вошли во двор и увидели

учителя, сидевшего с книгой в руках на лавочке

в тени разросшегося куста акации.

—Здравствуйте, Вениамин Федорович,—сказал

Эчук.

—Здравствуйте, здравствуйте.—Учитель отложил

книгу.—Ну, говорите, друзья, что вас привело

ко мне в такой ранний час?

Эчук посмотрел на Васли, тот —на Колю Устюгова,

а Коля в смущенье опустил голову.

—Вы что, языки проглотили? —улыбнулся

учитель.

—Говори ты, Эчук,—подтолкнул друга Васли.

Эчук был старшим среди них по годам, к тому же

шустрее и бойчее на язык.

Эчук прокашлялся и сказал:

—Вениамин Федорович, у Васли горе...

Учитель нахмурился, на крутом лбу обозначилась

морщина, голубовато-серые, обычно такие веселые,

глаза стали серьезными.

—Что такое случилось?

Васли, запинаясь, со слезами в голосе, рассказал,

что произошло вчера на мольбище.

—Да-a, жалко Кигока,—тихо сказал учитель.— Но бояться тебе и твоему отцу нечего. Ты

правильно сделал, что вступился за Кигока. На

твоем месте каждый бы так сделал. На угрозы

Каная Извая и даже самого Ороспая не обращайте

внимания. Как говорится, собака лает, ветер носит.

Карт и его помощники пользуются темнотой народа

и крутят деревней как хотят. Но это только до поры

до времени.

—Вениамин Федорович, они и на вас злятся.

—Злятся, говоришь?

—Очень.

—Конечно, они должны злиться,—задумчиво

проговорил учитель.—Они хотят держать вас в

темноте и невежестве, а я тяну вас к свету, к

знанию. Им не нравится, что вы начинаете понимать,

как в действительности устроен мир.

—Марийские карты не любят вас потому, что

вы русский,—неожиданно вставил Коля Устюгов.

—Вот ты, Коля, русский, Васли с Эчуком — марийцы, разве вы живете во вражде? —спросил

учитель.

—Что вы, Вениамин Федорович! —в один голос

воскликнули мальчики.

—Вот видите, значит, дело вовсе не в том, что

карты —марийцы, а я —русский, а в том, что я — учитель. Картам все равно —русский, мариец или

татарин; им тот враг, кто открывает народу глаза на

их темные дела, объясняет вред, который они причиняют

людям.

ГлаваIII

СПЛ ЕТНЯ ПРО БЕЛУЮ КАРТОШКУ

Вера в двух богов —в марийского и христианского

—уже не раз доставляла Иывану Петыру

неприятности. Однажды карт Ороспай при всем

народе выгнал его с мольбища, попрекая тем, что он

только что был в русской церкви и молился русскому

богу. Но что поделаешь? В Турекской стороне

такое двоеверие обычное дело. Марийскую языческую

веру марийцы почитают, потому что это вера

их дедов и прадедов, а в церковь ходят, потому

что вдруг христианский бог сильнее марийского.

После разговора с Канаем Изваем Иыван Петыр

пребывал в постоянной тревоге: он все время думал

про угрозу Извая, и ему казалось, что карт Ороспай

что-то замышляет против него, но не мог догадаться,

что именно.