— Что ты с ней сделал? — спросил Йен.

— Ничего, брат. Просто она повредила ногу, пытаясь сбежать. К тому же, судя по всему, вконец обессилела, потому и уснула. Возьми же ее, брат, — сказал Рори, подхватив спящую девушку на руки.

Йен вытянул руки, и лэрд осторожно передал ему Эйлианну. Спешившись, Рори сказал:

— Теперь я возьму ее.

— Нет, Рори…

— Сейчас же отдай ее мне, — с угрозой в голосе проговорил лэрд.

Йен вздохнул и покачал головой:

— Нет, Рори. И имей в виду: я не позволю тебе снова посадить ее в башню. Я этого не допущу.

— Это мне решать, Йен, не тебе. Ясно?

— Ты не понимаешь, Рори. Ты… — Йен покачал головой и посмотрел на брата со страдальческим выражением на лице. — Ох, я больше не могу… Мне надо кое-что рассказать тебе, Рори. И я молю Бога, чтобы ты простил меня.

«Феи. Феи принесли ее к нам, чтобы она тебя спасла».

— Проклятие… — пробормотал Рори. — Что ты наделал, Йен? Почему ты это сделал, почему?

Сидя у постели Эйлианны, Рори снова и снова вспоминал их разговор с братом. И конечно же, он прекрасно все понимал. Йен был в отчаянии и, стремясь спасти его, помахал флагом, не подумав о последствиях.

Правда, вначале Рори не поверил ему, решил, что рассказ брата — еще одна нелепая выдумка, еще одна попытка заставить его уверовать в невиновность Эйлианны, не позволить ему запереть ее в башне. Но один лишь взгляд на лица миссис Мак и Фергуса убедил его в том, что на сей раз Йен говорил чистейшую правду.

Лэрд поднялся на ноги, подошел к камину и носком сапога подтолкнул кусок торфа в огне. За громким треском последовал сноп искр. Тяжело вздохнув, Рори прошелся по комнате и снова посмотрел на Эйлианну. Прошло уже несколько часов после их возвращения, а она все еще спала в его постели под горой одеял, которыми миссис Мак накрыла ее.

Но что же ему с ней делать? Что делать с женщиной, которую вырвали из ее времени, дабы спасти его? Рори невольно улыбнулся. Теперь-то понятно, почему у нее такая странная речь и столь необычное поведение. Но что она почувствует, когда он скажет ей, что не может отправить ее домой? Да, он не мог из-за нее пожертвовать благополучием своего клана. Не мог истратить последнее желание, потому что когда-нибудь оно, возможно, окажется спасительным для клана. И Эйлианна наверняка должна его понять.

Услышав шорох, он снова повернулся к кровати и увидел, что Эйлианна, приподнявшись, смотрит на свою ночную рубашку. В тусклом свете свечей было видно, что она хмурилась.

— Наглец… — проворчала она, взглянув на него.

Пряча улыбку, Рори подошел к кровати.

— Не я раздевал тебя, дорогая. Миссис Мак позаботилась о тебе.

Сказав это, он представил, как раздевал бы ее, как медленно снимал бы с нее одежду, обнажая восхитительную манящую плоть.

Эйлианна прижала простыню к груди и просипела:

— Почему я здесь, в твоей комнате, а не в башне?

Рори взял кувшин со столика у кровати и, налив в кружку воды, протянул ей.

— Вода кипяченая, так что можешь не спрашивать, — сказал он с улыбкой.

Их пальцы соприкоснулись, когда она брала кружку.

— Ты не ответил мне, Рори. Почему я не в башне?

— Я знаю, кто ты, Эйлианна.

Она вздрогнула и поперхнулась водой, но быстро пришла в себя.

— О, значит, ты получил весточку от Ангуса? Он тебе написал? Очевидно, этот твой знакомый убедил тебя в том, что я не шпионка. Иначе я была бы под замком.

Рори взял у нее кружку и поставил на стол. Потом ответил:

— Нет, мне рассказал о тебе Йен.

— Йен?.. — Она окинула взглядом комнату. — А где… где он?

Рори присел на край кровати и, протянув руку, осторожно убрал прядку с ее бледной щеки.

— Я все знаю, Эйлианна. Йен признался.

Она взглянула на него со страхом.

— Что ты с ним сделал? Если так, то я…

Он со вздохом покачал головой; было ужасно неприятно, что Эйлианна могла так плохо о нем подумать.

— Нет, не беспокойся. С Йеном все в порядке. Ты должна знать, Эйлианна, что я никогда не обижу своего брата. — Он взял ее за руку и осмотрел ссадины на ладони — результат побега из башни. — И я знаю, на какие жертвы ты пошла ради него. Очень жаль, что ты не рассказала мне все до того, как я решил…

— Решил мучить меня и морить голодом?

Рори снова вздохнул.

— Ты же знаешь, что я не мучил тебя и не морил голодом. Но я понимаю, что очень тебя обидел, и прошу прощения.

Она опустила голову; щеки ее порозовели.