– Пробраться в кабинет декана гораздо проще, когда декана нет на месте.

– Да что ты говоришь!

– А мы знаем, что Вилли еще долго будет стоять на сцене и говорить о жизни. Знаем ведь, правильно? – Я вскидываю брови, а подруга тяжело выдыхает. – Это означает, что у нас есть отличная возможность остаться незамеченными.

– Повсюду камеры.

– Только в холле и на улице.

– Откуда знаешь?

– Спросила у охраны.

– И они так просто тебе рассказали? Неужели их не смутили твои вопросы?

– Я сказала им, что пишу доклад на тему безопасности нашего университета в связи с тем, что произошло со Стюартом. Они мне поверили.

– Безумие какое-то! – восклицает Лиз, поправляя огненно-рыжие волосы. – Это ведь я безрассудная и легкомысленная. А ты правильная, Дор. Ты очень и очень правильная.

– Иногда, чтобы найти плохого человека, нужно самому стать плохим.

– Сказала девочка, застилающая по утрам постель и зубрящая наизусть все книги по психологии и страноведению.

– Сейчас у меня нет времени на зубрежку.

Мы поднимаемся по лестнице и оказываемся в том самом холле, где я и Эрих ждали своей участи. По бокам до сих пор стоят стулья, дорогу застилает красный ковер. Если бы не обстоятельства, я бы ни за что не пришла в это место. Здесь жутковато.

– Итак…

– Итак, - вторит Лиз, набирая в грудь воздух. – Мне действительно интересно, как ты собираешься взламывать дверь. То, что смелости ты набралась из книг – мы поняли. Но не взяла ведь ты оттуда еще и умение взламывать замки?

– Я взяла шпильку.

Подруга нервно смеется. Она прикрывает ладонями рот и хихикает, пока я пытаюсь вставить в переливающийся тусклым светом замок орудие. Пальцы у меня трясутся, и мне никак не удается попасть в щелочку. Черт, оказывается, это совсем не просто.

– Ты не торопись, - язвит Лиз, падая в кресло, - у нас уйма времени. В конце концов, придет сама Вилли и дверь нам откроет. Не волнуйся.

– Лучше бы помогла мне.

– Как? Я ни черта в этом не смыслю.

– А я прямо смыслю.

– Но это ведь была твоя идея.

– Чертовски глупая идея, - вдруг отрезает знакомый голос за спиной, и я растерянно оборачиваюсь, неуклюже выронив из рук шпильку. Грудь сковывают ледяные оковы. Мне становится так страшно, что храбрость, смелость и лихость испаряются, не оставив после себя ни намека на то, что они когда-то во мне были. Широко распахнув глаза, я смотрю на Конрада Бофорта и не знаю, что сказать. А он нагло улыбается. – Вот это да, принцесса. Я и не думал, что увижу нечто подобное. Ты, на коленях, да еще и у двери декана.

– Что ты здесь делаешь? – глухо спрашиваю я.

– А что здесь делаете вы?

– Послушай, Конрад, тебя это не касается. – Вступает в разговор Лиза, поднявшись с кресла. Она скрещивает на груди руки и глядит на парня настороженно. – Давай ты сейчас просто уйдешь, а мы сделаем вид, что ничего не было.

– Уйти? – на лице парня появляется кривая ухмылка, и я уже знаю, что она означает. Он никуда не уйдет, и уж точно не будет держать язык за зубами. – А мне показалось, вам нужна помощь. Я ошибаюсь?

Замираю, поднявшись на ноги. Что? Что он сказал?

– О, - усмехаюсь я нервно, - ты серьезно? Нет, спасибо.

– Дверь не откроется, если ты ее попросишь, Адора. Но если ты попросишь меня…, я придумаю что-нибудь.

– Я не сошла с ума, Бофорт.

– Думаешь? – Парень неожиданно походит ко мне медленной, ленивой походкой, но я упрямо смотрю ему в глаза, не боясь и не сомневаясь. – Ты знаешь, что тебе грозит, если тебя поймают, принцесса? Папочка не простит. Мэлот не простит. Ты определенно сошла с ума, раз решила, что все так легко.

– Ты – это последний человек, которому я смогла бы доверять, Конрад.

– Сейчас я – единственный человек, дорогая. И я открою дверь.

– Тебе неинтересно, зачем мне это?

– Нет.

Недоуменно вскидываю брови. Лиз кусает губы, а я с вызовом напираю на парня.

– В чем загвоздка? Что тебе нужно, Бофорт?

– Мне нужно, чтобы ты пообещала, что однажды выполнишь мою просьбу. Только и всего. – Конрад смотрит на меня пристально. Мне становится не по себе. – Согласна?