– Логан, - улыбнувшись, Говард сбрасывает ноги со стола. – Как себя чувствуешь?

Кивнув, Логан садится рядом с Мией и та неохотно отодвигает в сторону розовые лаки и блеск для губ, рассыпанные нежным облаком над зеркалом.

Сурово посмотрев на брата, она хмурится, от чего на её маленьком лобике появляется морщинка.

– Ты белый.

Поджав губы, Логан с трудом находит в себе силы, чтобы улыбнуться ей.

Запомни, она ничего не знает!

Даже, если он умрёт в расцвете лет, она ничего не узнает. Родители сошлются на экзотическую болезнь, или придумают огромного монстра, что сожрал его ночью.

Тринити этого ждала.

Она этого желала.

Логан слышал, как она заходит в его комнату ночью, как слушает его дыхание и всегда готова завернуть его в чёрный, непроницаемый мешок и вызвать катафалк.

Ему были отвратительны их улыбки. Их деланная забота, их ободряющие лица, словно с ним ничего не происходит.

Они так старались сыграть в нормальную семью.

Как будто в каждом доме старшего сына рвёт по десять раз в день.

– Ты не поверишь, кто приходил в папин магазин, - Мия широко улыбнулась, развернувшись к Логану.

– Президент? – с безразличием пробубнил он, раскрывая рюкзак.

– Лучше! – восклицает Мия, хлопнув в ладоши. – Ханна Мюзес! Ханна!

Кивнув, Логан достаёт учебник по физике и, раскрыв его на коленях, пытается сосредоточиться на формулах новой задачи.

– Папа сказал, что в следующий раз он возьмёт у неё автограф, правда пап? – Мия оборачивается к Говарду и тот кивает в ответ.

– Звонил Джим, - как бы невзначай начинает Говард одну из своих любимых тем о том, что стоит быть нормальным и не вызывать подозрений у окружающих. – Они с его девушкой идут на матч по футболу, там сборная вашей школы.

– Мия… - бормочет Логан, отведя взгляд от учебника. – Ты не принесёшь мне стакан воды?

Нахмурившись, Мия поджимает губы и лениво поднимается, громко топая ногами.

Подавшись вперёд, Говард делает звук телевизора тише.

– Логан, тебе нужно видеться с друзьями, ты…

– Мне противно.

Резко замолчав, Говард озадаченно хмурится.

– Что, прости?

– Мне противно моё тело. Мне противно, что я могу до кого-то дотрагиваться, и мне противно, если кто-то будет дотрагиваться до меня. Я гадкий кусок дерьма, я не хочу никого видеть.

Поджав губы, Говард вновь откидывается в кресле и в свете затухающего солнца, просачивающегося в окна гостиной, кажется немыслимо старым.

Седина искажает волосы, лицо разрезают морщины, а брюхо торчит над ремнём брюк.

– И всё же подумай, - вновь изрекает он с деланной улыбкой.

Вернувшись в гостиную, Мия суёт в руки Логана воду и тот делает несколько быстрых глотков, пытаясь заполнить пустоту в желудке.

– А вот и я, - спускаясь с лестницы, Тринити улыбается точно так же, как Говард.

Они давно превратились в две маски театра мимов.

Опустившись на диван рядом с сыном, Тринити слабо улыбается и проводит рукой по его спине.

Её прикосновение тёплое, ласковое, пропитанное вниманием, отзывается в холодном теле дрожью и, повернувшись к ней, Логан чувствует, как глаза наполняются слезами.

– Прости… - сдавленно шепчет он, и Тринити понимающе улыбается.

– Всё в порядке дорогой. Хочешь фруктов? Я могу сделать яблочное пюре.

Крепкие яблоки были бы слишком опасны для его дёсен.

Кивнув, Логан вновь склоняется над книгой. В секунды его ремиссии, он чувствовал себя почти хорошо.

Почти.

Этого не достаточно.

Никогда не будет достаточно.

– ***-

2007 г.

– Можно открывать.

– Ты уверена?

Мия рассержено упирает кулачки в бока, и толкает Логана в колено ногой.

Рассмеявшись, тот, наконец, отводит руки от лица и упирается взглядом в подарок, возложенный у его ног.

Закусив губу, Мия выжидающе смотрит на него, ожидая реакции.

Перед ним коллаж.

Несколько неумелый, не ровный, но счастливые лица, сочившиеся ярким цитрусом с толстого куска ватмана того стоили.

Вот его первые секунды жизни, запечатлённые в камере.

Вот он в его первой распашонке, на руках у отца. Ему два, с огромной машиной в пять, с первым портфелем в семь.

Рядом с друзьями в перерыве баскетбольного матча. На них вытянутые майке, огромные шорты, но широкие улыбки скрашивают даже осыпающиеся стены зала на заднем плане.