Сегодня сердце не давало перебоев, и Станислав Владимирович решил пройтись по аллеям парка. Шел медленно, углубившись в воспоминания. Вот на этих тропинках училась ходить его дочь. Вспомнил, как маленькая кудрявая девочка пугливо таращила глаза и быстро переставляла ножки. А они с Оксаной смеялись и подсказывали Галинке, как идти дальше. Будто вчера это было... И вот дочь, взрослая, мечтает о свадьбе.

Станислав Владимирович присел на скамью. Мысли его вертелись вокруг недавней беседы. Правильно ли поступил он, дав согласие на свадьбу Калинки с Пилипчуком? Мог ли он поступить иначе?

«Не мог, не мог!» — шумело в ушах.

Теплый ветер ранней весны разгонял белые облака и приоткрывал безбрежную голубизну неба. Такое небо можно видеть лишь ранней весной — глубокое и нежно-голубое. В такой цвет природа окрашивает нежнейшие ранние весенние цветы — подснежники, фиалки.

Сугробы снега в парке оседали, чернели, покрывались водой. На деревьях у гнезд суетились грачи. На одной из боковых аллей играли ребятишки, шумели, махали руками.

Станислав Владимирович улыбнулся. В это время мимо него прошли незнакомые мужчина и женщина. Они вели за руку маленького карапуза в белой меховой шубке. Малышу, наверное, тяжело и жарко в такой теплой одежде. Он то и дело забегал вперед, хватал маму за колени, просился на руки.

— Я тебя, Тарасик, не подниму, — говорила молодая мать и целовала мальчика в розовую щечку. — Иди к папе.

Станислав Владимирович внимательно наблюдал за семейной сценой. Ему тоже захотелось пройтись вот с таким малышом по городу, пускай все спрашивают, чей это внук.

От дуновения теплого ветерка и таких же, как и он, теплых мыслей Станислав Владимирович почувствовал прилив энергии. Вышел из парка, свернул на тихую улицу Василя Стефаника, потом на улицу Чайковского и неожиданно для самого себя оказался на бульваре Шевченко. Прошелся по тополиной аллее. Когда-то эта аллея служила местом студенческих встреч. Кажется, та же традиция осталась и поныне: тут и там по аллее прогуливались юноши и девушки, среди которых профессор узнал несколько знакомых лиц. Да, да, ведь это же подруга Калинки — Нина Пирятинская, а юноша... Увидев профессора, Нина и Юрий Засмага остановились, почтительно поздоровались.

— Как здоровье Галинки, Станислав Владимирович? — спросила Пирятинская, когда профессор остановился.

— Благодарю. Через неделю врачи обещают выписать... Приходите в гости, Галинке будет очень приятно.

— Непременно придем, — пообещали студенты.

«Какое это счастье, что Калинка осталась жива. Ведь ее жизнь, считай, висела на волоске. Да, да... Если бы не золотые руки доктора, его огромный военный и довоенный опыт, старание... Да, да!.. Правду говорит Тын, что без подарка здоровье к больному возвращается на черепахе. Необходим какой-то презент!»

Но что подарить Галицкому? Купить ему радиоприемник, часы, или... Нет, презент должен быть оригинальным.

Станислав Владимирович знал, что сейчас подарки врачам и вообще дорогие подарки считаются чуть ли не взятками, осуждаются. Но в данном случае речь идет о другом — о чисто дружеском чувстве благодарности за внимание в трудную минуту. Ведь доктор мог и не наведываться к Калинке первые три ночи.

«Да ведь он нумизмат! Что ему может приглянуться в моей коллекции? Есть у меня два саксонских талера... Их, может, подарить? Или — у меня же три дуката первой петровской чеканки 1701 года! Вот что подойдет». Будет весьма достойно, если он подарит хирургу Галицкому два петровских дуката! Даже весьма солидно.

Прошелся несколько раз мимо здания горкома партии. Смотрел на окна, и казалось, будто они приглашают войти в помещение, — так весело сверкали они на солнце.

«Может, в самом деле заглянуть к Сергею Акимовичу? — подумал профессор. — Ведь он несколько раз звонил, беспокоился. Надо поблагодарить за внимание. Кроме того, Сергей Акимович должен знать некоторые подробности...»

Вспомнил преступника и вспыхнул: если бы встретил его на улице, наверное, набросился бы на него с кулаками. Знал: его делом занимаются органы государственной безопасности. Но удастся ли им поймать бандита? А если не поймают? Тогда этот негодяй будет продолжать сеять на земле зло и смерть...

Подошел к зданию ближе, прочел вывеску, хотя в этом не было никакой необходимости. Прошелся еще раз и еще раз остановился.

«Зайти или не надо?»

Из парадных дверей здания выглянул светловолосый милиционер.

— Вы кого-то ищете, гражданин?

Станислав Владимирович в первую минуту даже испугался, — может, его заподозрили? Однако смущение длилось недолго.

— Видите ли, меня приглашал товарищ Кипенко. Однако мы не договорились о времени визита. Вот я и колеблюсь... А скажите, Сергей Акимович у себя?

— Сейчас спросим, — почему-то улыбнулся милиционер. — Как разрешите о вас доложить?

Кипенко встретил профессора, будто своего старого приятеля, спросил о здоровье дочери, о самочувствии.

— Очень хорошо, что вы пришли, — улыбнулся Кипенко, когда Станислав Владимирович начал извиняться за хлопоты.

Усадил его в кресло, а сам все ходил по залитой солнцем комнате, внимательно слушал. Станислав Владимирович взволнованным голосом говорил о своей глубокой благодарности за все сделанное Сергеем Акимовичем.