Вспомни молодость – советский человек должен жить в

коллективе, а тут, в военное время, странные привилегии.

– Далеко находится этот НИИкакеготам?

– Нам повезло, совсем рядом. Пятнадцать минут

пешком и на месте…э-э-э…, - он заглянул в мятую бумажку. – улица

Плахотного десять. Товарищ, мы правильно идём?

– Правильно идёте, товарищи, - сухощавый старик,

остановленный Владимиром, скрыл улыбку в густой бороде.

– Мы ищем институт геодезии.

– Учёные штоль? Много вашего брата понаехало.

Идите вдоль железки, увидите по левую руку базарчик, туда и

сворачивайте, а там и рукой подать.

– Спасибо, отец.

– Не за што. Табачком не богаты?

– Не курю, - развёл Владимир руками.

– Держите, - я протянул пачку «Казбека».

– Это много, по нонешним-то временам. Папироски

хватит.

– Берите, я всё равно бросаю, пора отвыкать от

вредной заразы.

– Благодарствую, - старик аккуратно надорвал

упаковку и понюхал с наслаждением. – Хороший табачок. Ступайте,

у нас улицы прямые, не заблудитесь.

Едва прохожий отошёл подальше, Владимир задал

явно мучивший его вопрос:

– Ты вроде тоже не балуешься. Откуда курево, тем

более такая марка?

– Знакомо выражение «Бойтесь желаний…»?

– Конечно.

– Оказывается это не просто слова. Желания вполне

материальны.

– А ты полон секретов, Сергей, - он бросил на меня

задумчивый взгляд. – Любой предмет можешь сотворить?

– Только тот, который знаю не понаслышке. Рамбутан

и мангустин лучше не спрашивай.

– Звучит как название лекарства.

– Экзотические фрукты, товарищ майор.

– Обойдёмся без них.

У монументального четырёхэтажного здания стояли

полуторки, сновал народ, перетаскивая ящики, мешки, какие-то

баулы. Немного в стороне пара сотрудников милиции

контролировала окружающую обстановку. Нас заметили и сразу

взяли в оборот.

– Здесь режимный объект, попрошу посторонних

покинуть территорию, - строго объявил самый старший по званию.

– Мы не посторонние, - Карпов предъявил охране

документы.

– Сержант Меркулов, ведём наблюдение за

разгрузкой прибывшего оборудования, - милиционер вытянулся по

стойке «Смирно!». – Чем могу помочь, товарищ капитан?

– Вольно, сержант. Мы ищем вашего однофамильца,

Меркулова Андрея Никоновича, учёного из Москвы. Он в спешке

оставил важные бумаги, необходимые в научной деятельности.

Нужно их передать.

– Оставляйте. К вечеру этот бардак закончится и

поищем товарища учёного.

– Сержант, обычные бумаги не отправляют с целым

капитаном, - Карпов добавил в голос жёсткости.

– Понял. Ефимов, ну-ка дуй к коменданту, у него список

с прибывшими. Если есть Меркулов, найди и вызови сюда.

– Мы и сами в состоянии найти, не калеки увечные.

– Не положено, - меня оценили навскидку и сочли

недостойным более развёрнутого объяснения.

Разговор в присутствии бдительного милиционера не

клеился, задавать ему разные вопросы — только вызвать излишнее

подозрение и поэтому мы терпеливо ждали. Ефимов вернулся

минут через пятнадцать, ведя за собой однофамильца сержанта.

Уфолог заметно похудел, мятый серый пиджак тряпкой висел на

острых плечах.

– Сергей Сергеевич?!
– Меркулов принялся с жаром

трясти мою руку.
– Господи, сколько лет, сколько зим. Я вас с трудом

узнал.

Милиционеры переглянулись, не понимая, как

маститый учёный может обращаться по имени-отчеству к личности

очень даже не советской наружности.

– Вас плохо кормят, Андрей Никонович? Что-то вы

стали на швабру похожи.

– Ай, бросьте. Питание отличное — работы много.

Советский народ ждёт новой техники, оборудования, а времени как

всегда не хватает. Вы в гости зашли? Товарищ с вами?

– Капитан Карпов, особый отдел при Московском

УНКВД, - представился Владимир, в очередной раз протягивая