– Никогда не сиди на подоконнике! Слышишь, никогда! – сказала я.

– Да что творится, в конце концов?

– Вадим тоже сидел на подоконнике в тот момент, когда в него выстрелили… Он тоже курил…

– Да что ты меня с Вадимом сравниваешь? У него свои дела, у меня свои.

– У Вадима вообще никаких дел не было. Он был не при делах. Понимаешь, не при делах! А у тебя дела есть, и это значит, что тебе опасность угрожает в два раза больше. Я не могу тебя потерять. Не могу!

– Да почему ты решила, что должна меня потерять?

– Не знаю. Просто я очень тебя прошу никогда не сидеть на подоконнике.

– Ну если ты так настаиваешь, не буду. – Юрец сел за стол и спросил уже менее раздраженно: – А на каком этаже живет Вадим?

– На пятом.

– Значит, стрелял снайпер. Профессионал, понимаешь?

Я недоуменно посмотрела на Вадима.

– Что ты так на меня смотришь? Не веришь?

– Я тебе всегда верю. Как я могу тебе не верить. Профессионал просто так не стреляет. Ты же прекрасно это знаешь. Ты хочешь сказать, что убийство Вадима заказали?

– Я знал, что ты умная девочка. Именно это я и хотел сказать.

– Господи, но ведь это бред!

– Бред не бред, но так оно и есть.

– Но ведь для того, чтобы заказать человека, нужно заплатить! Кто за него будет платить? Кто? Кому он, на хрен, нужен? У него нет ни положения, ни денег. У него вообще ничего нет. Он Милке даже сапог приличных купить не мог, а ты говоришь, что его заказали. Люди с большими деньгами и авторитетом всю жизнь живут и на фиг никому не нужны.

– Зря ты так думаешь. Большие деньги создают большие проблемы.

– Но Вадим-то кому нужен?

– Если его заказали, значит, кому-то нужен. – Серьезный тон мужа привел меня в полнейшее замешательство.

– Выходит, киллер оказался хреновый. Он ведь его только ранил.

– Видимо, что-то не получилось. Мало ли что могло быть. Если он стрелял из подъезда соседнего дома, ему мог кто-нибудь помешать, спугнуть, в конце концов.

– И все же я никогда не слышала, чтобы от рук профессионального киллера чуть было не погиб простой смертный. Обычно это финансовые воротилы, политики, крупные фигуры криминального мира.

– А может, нанятый киллер был не таким большим профессионалом. В наше время киллером может стать любой. – Сейчас такая собачья жизнь, что люди просто перестают бояться убивать.

– Это понятно. Непонятно другое – кому мог понадобиться Вадим?

– Я уже тебе сказал и не люблю повторяться. Кстати, а ты уверена, что его любовница умерла?

От этого вопроса на моем лбу выступил холодный пот.

– Уверена.

– Никогда не будь уверена в смерти человека, пока не увидишь труп.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Быть может, она жива…

– Как это? Милка говорит, что от такой дозы не выживают. Даже если она осталась жива, она должна лежать в больнице. А если бы она очутилась в больнице, Милку уже давно забрали бы менты.

– А откуда твоя предприимчивая подруга знает, что таблетки, которые она купила у бабки, настоящие? Может, от них, кроме поноса, ничего быть не может!

– Тогда куда Ольга подевалась?

– Вот это уж я не знаю.

У меня кружилась голова, подташнивало – вчерашние волнения не прошли бесследно. Я набрала номер телефона Ольги. Как и в прошлый раз, на том конце провода сняли трубку незамедлительно. Наверное, пожилая женщина так и не решилась отойти от телефона в ожидании долгожданного звонка. К моему удивлению, я услышала молодой голос. Немного замешкавшись, я запинаясь спросила:

– А Ольгу можно к телефону?

– Я вас слушаю.

От волнения я чуть не потеряла сознание.

– Наверное, вы меня неправильно поняли. Я бы хотела услышать Ольгу.

– А кто ее спрашивает?

– Это из института.

– Я вас внимательно слушаю.

– Вы хотите сказать, что вы и есть Ольга?

– Да, а что тут странного? Вы так со мной разговариваете, словно я должна была умереть.

Я чувствовала, что еще немного, и телефонная трубка просто выпадет из моих рук.

– Девушка, ну говорите. Говорите. Я должна появиться в институте?

– Да. У вас скоро защита. Меня попросили передать, чтобы вы заехали в деканат, – произнесла я почти безжизненно.