Император Николай Павлович занимался часто до двух и даже до трех часов ночи. Камердинер его говаривал: «Засну иной раз, а потом очнусь и подумаю: «Не пора ли Государю раздеваться?» Загляну, а он сам разделся и лег. Иной раз слышу шорох, смотрю, а Государь, заметив, что я заснул, на цыпочках проходит мимо меня».

Государь был очень набожен. Окончив занятия, он всегда коленопреклоненно молился перед киотом, прилепив восковую свечку к спинке стула. Раз, утомившись от трудов, поздней ночью он задремал, склонив голову на сиденье стула. Между тем свеча нагнулась и воск стал капать близ самой головы. Камердинер, увидав это, разбудил Государя и позволил себе заметить:

— Ведь вы, Ваше Величество, наверное, так делаете, чтобы не знали, что вы ночью молитесь?

— Да, — отвечал Государь.

— А вот свеча-то наклонилась и воск на стул капает, еще немного и капнула бы вам на голову, знак бы остался (у Государя, как известно, была лысина), и все догадались бы.

— Правду говоришь, старик, — заметил Государь.

— Не позволите ли, я аналойчик сделаю?

— Нет, хуже, будут знать.

Тогда старик камердинер устроил в киоте выдвижную дощечку, в которую вставил металлическую трубку для свечи. (6)

Великим постом, в самую распутицу, Император Николай Павлович ехал в санях в одиночку по Невскому проспекту. Он ехал тихо, потому что снегу было мало, а воды и особенно грязи — пропасть, она стояла целыми лужами, несмотря на то что множество народу с метлами и лопатами расчищали улицу.

Государь заметил, что все, кто шел ему навстречу, снимая шляпы, улыбались.

— Не забрызгало ли меня грязью? — спросил он своего кучера.

Кучер обернулся и видит, что за царскими санями прицепилась девочка лет десяти, в изношенном стареньком платье, мокрая и грязная.

Кучер со смехом сказал Государю, в чем дело. Когда Николай Павлович сам повернулся к девочке, она не робея сказала:

— Дядюшка, не сердитесь… скорей домой хочу, видишь, какая мокрота, а я и то вся измокла.

Император приказал остановиться, посадил ее рядом с собою и отвечал:

— Если я дядюшка, так следует и тетушку тебе показать. В Зимний дворец! — приказал он, обратившись к кучеру.

Во дворце Государь привел девочку к Императрице Александре Федоровне и сказал:

— Вот тебе новая племянница.

Государыня обласкала бедную девочку и, узнав, что она круглая сирота, поместила ее в Дом трудолюбия и положила на ее имя в опекунский совет шестьсот рублей ассигнациями на приданое. (6)

Какому-то богатому саратовскому помещику захотелось непременно увидеть Государя. Для этого он, недолго думая, прикатил в Петербург. Гуляя около Зимнего дворца, весь полон мыслью о Государе, помещик однажды встретил статного высокого роста мужчину в офицерской форме и плаще и, приняв его за одного из служащих при Дворе, просил у него совета, как увидеть Государя. Незнакомцу он подробно рассказал при этом о своем общественном, семейном и материальном положении.

— Я живу сорок лет на свете. — говорил помещик, — но еще не видал нашего батюшку-Царя.

Незнакомец спросил у него, не имеет ли он какого-нибудь прошения к Государю. Помещик обозвал его чудаком и повторил, что он приехал единственно затем, чтобы увидеть Государя и по возвращении на родину рассказать землякам о своих впечатлениях.

— А позвольте спросить, кто вы такой? — добавил он.

— Я — русский Император. — ответил Николай Павлович, с которым действительно повстречался саратовский помещик.

— Ну, если вы русский, так я, должно быть, китайский император, — захохотав, возразил помещик. — Полно шутить!.. скажи, брат, откровенно, по-русски, кто ты такой, и посодействуй мне.

Николай Павлович ответил помещику, что он пошутил, что он флигель-адъютант Государя, и обещал устроить дело. Помещик чуть не облобызал от радости мнимого адъютанта.

— Давно бы так, — сказал он. — ты меня, брат, не стесняйся: я ведь с губернатором знаком.

Государь обещал прислать своего товарища для показа Петербурга и окрестностей, а затем и для того, чтобы свести помещика во дворец.

Действительно, на другой день приехал к помещику флигель-адъютант Государя и целую неделю показывал ему все достопримечательности столицы, а потом пригласил приехать во дворец к мнимому товарищу. Помещик благодарил, но сомневался.

— Да как же я пойду к нему, если я фамилии его не знаю?

— Это ничего; подъезжай, брат, прямо ко дворцу и на первый вопрос: «Кто ты такой?» — отвечай, что китайский император.

Помещик захохотал и на следующий день был во дворце. Внутренний караул встретил его барабанным боем, отдав ему честь. Помещик испугался, его насилу ввели в кабинет Государя, еще неодетого в то время.