– В горных провинциях иногда идет снег, - пояснила я.
– Только на самом деле это редкие снежинки, которые не успевают толком даже коснуться земли.

– Зато теперь ты сможешь увидеть метели и бураны, - улыбнулась Изольда.
– Они еще успеют тебе надоесть. Слушай, - она понизила голос, - я вчера решила, что надо бы немного поднять Эдгару настроение. Вот и станцевала ему тот танец, что ты меня научила.

– И ему понравилось?

Королева залилась румянцем.

– Полагаю, что да. Во всяком случае, поднялось у него не только настроение.

– Что за танец?
– тут же заинтересовалась Ровенна.

– Вот как выйдешь замуж - научим, - пообещала ей Изольда.
– Ой, смотри, это не твой брат?

Ровенна сделала несколько шагов вперед и присмотрелась.

– Точно, - пораженно выдохнула она.
– И Ирма!

Нас молодые люди не заметили. Один из близнецов - я так и не смогла определить, кто именно из них - страстно целовал леди Ирму, прижав ее спиной к дереву. Девушка крепко его обнимала и, похоже, наслаждалась происходящим. Во всяком случае, вырывающиеся у нее стоны свидетельствовали об этом.

– Да как он...
– задохнулась от возмущения Ровенна и рванулась вперед.

Изольда ухватила ее за руку.

– Стой!
– шепотом приказала королева.
– Ты что, хочешь их смутить?

Парочка между тем перешла к довольно откровенным действиям. Брайан - или все-таки Браун?
– задрал подол платья девушки и гладил обнажившееся бедро, целуя Ирму в шею. С губ леди срывались невнятные восклицания.

– Смутить?
– зло переспросило Ровенна.
– Да эта... легкодоступная особа ведет себя просто вызывающе! Подумать только, среди бела дня! Да еще прямо в парке!

– В глубине парка, - уточнила Изольда, делая шаг назад и не выпуская руки Ровенны.

Девушка вынуждена была отходить вместе с королевой.

– И все равно, - бушевала она, - я ему скажу! Как он мог? Я-то полагала, что все уже в прошлом, а он... Еще и женится на этой змее, с него станется!

Услышав последние слова Ровенны, я задумалась. Значит, у Ирмы был роман с одним из близнецов? Вероятно, он прекратился из-за того самого розыгрыша братьев, о котором Ровенна обмолвилась на балу. Но тогда получается, что Ирма вовсе не пыталась в свое время соблазнить Эдвина? Хотя ко мне она все-таки отнеслась с неприязнью. Впрочем, кому, как не мне, знать, что любовь вовсе не является обязательным условием для брака. Да, договорные браки в Северном Королевстве заключались редко, замуж идти никого не неволили, однако же честолюбивая девушка могла бы выбрать для себя нелюбимого супруга и сама. Титул принцессы Ирма вполне могла поставить выше любви. Или же рассчитывала иметь любовника. Насколько я успела узнать, супружеская измена в Северном Королевстве порицалась и даже являлась поводом бросить неверную жену, но казни для изменниц не предусматривалось. В Империи законы относительно женщин были куда как более суровы.

– Ну полно, успокойся, - уговаривала тем временем Ровенну королева.
– Я понимаю, что Ирма тебе неприятна - признаться, и сама ее недолюбливаю - но ведь необязательно же она станет твоей невесткой. Вполне возможно, что ее отношения с твоим братом зашли не так уж и далеко и ограничиваются только поцелуями, пусть и весьма страстными.

Но успокоить подругу Изольде так и не удалось. Ровенна хмурилась, пребывала в раздраженном расположении духа, что пыталась скрыть весьма неумело, и мы вынуждены были вернуться во дворец. А после обеда я вновь достала дневник давно покойной принцессы, раскрыла его и погрузилась в чтение.

До прибытия князя с сыновьями оставалось несколько дней. Уже были подготовлены покои для высоких гостей и продуманы мероприятия для их развлечения - не слишком долгие и утомительные, поскольку Беатриса уставала все быстрее.

– Бедняжка, - пожалел ее как-то лорд Чартон, беседуя с возлюбленной.
– Ей так одиноко.

Элеонора взглянула на собеседника с удивлением.

– С чего бы ей быть одинокой? Эдмир обожает свою супругу, король с королевой благосклонно относятся к невестке, придворные ею восхищаются. Беатриса редко когда остается одна, стоит ей пожелать, как все тут же устраивают развлечения для супруги наследного принца.

– И все же у нее нет настоящих друзей, - стоял лорд на своем.
– Я знаю, она сама мне говорила.

– Вот оно как, - ехидно протянула принцесса.
– И на что же жаловалась тебе всеобщая любимица?

– Ты не понимаешь, - горячо принялся убеждать ее Чартон, - Беатриса переживает, что придворные льстецы просто пытаются с ее помощью приблизиться к трону. Мало с кем во дворце она может поговорить по душам, поскольку опасается доверять кому-либо.

– А вот тебе доверяет, получается? И каким же образом тебе удалось расположить ее к себе?

– Она видит, что мне не нужны от нее никакие блага, - уверено заявил Чартон.

Принцесса расхохоталась невеселым злым смехом.

– Значит, ты ее бескорыстный друг, да?

– Я поддерживаю ее в нелегкое время!

– А поддержки любимого супруга нашей Беатрисе уже не хватает?

– Прекрати, Элеонора!
– возмутился Чартон.
– Ты ведешь себя как избалованная капризная девчонка. Твоя глупая ревность просто смешна. Беатриса действительно сильно переживает. Она очень боится, что над новорожденным проведут какой-нибудь опасный обряд.