Рядом с одногруппником было спокойно и уютно, вот только то, что я дважды заметила, как он пытался понюхать мои волосы — настораживало.

После того вечера мы с Данилом совершенно не общались. В университете он на меня не обращал никакого внимания и, казалось, даже злился, если мы оказывались в одной аудитории слишком близко.

А мне и вовсе компания не требовалась.

Я вплотную занялась поиском альтернативного выхода из роли пока еще незаконной жены.

Следующее наше общение с «новеньким» случилось здесь, на острове. Так почему же уже второй человек закидывал мне ревностные подозрения?

Думать об этом больше не хотелось. Я чувствовала себя неимоверно усталой от того, что постоянно пыталась отыскать рациональный ответ всему, что случалось в моей жизни.

Ответов ведь не было.

А свинцовая усталость крепко придавливала плечи, мешая свободно дышать.

В ту ночь так и не удалось уснуть спокойным сном, долго еще терзалась вопросами. Все они, как правило, сводились к одному и тому же — почему я позволила Сергею сотворить с собой такое? Ведь если раньше мне хотелось летать, мечтать, строить планы на будущее, то сейчас я больше походила на машину с автоматической коробкой передач. Вся моя жизнь свелась к необходимому минимуму: поесть, выучить, сдать, поспать, поесть, выучить… и так по кругу бесконечное количество раз.

Забылась я где-то перед рассветом, уставшее тело все же взяло верх над разумом.

Кто бы ни говорил, что утро вечера мудренее — он нагло врал.

Голова казалась тяжелой, соображала я с трудом и очень медленно, а один взгляд в маленькое зеркальце, что захватила с собой, заставил охнуть. Даже в гроб мертвецом кладут краше. Да и вчерашняя розовая отметина от оплеухи «зацвела», превратившись в голубоватый синяк, а надтреснутая нижняя губа немного припухла.

Никак не ожидав, что и бессонная ночь оставит на моем лице признаки восставшего зомби, в первые минуты я растерялась. А потом махнула рукой и выбралась из палатки на свежий воздух.

Хоть и не хотелось никого случайно сделать заикой от увиденного, но последнее дело, которым я собиралась здесь заниматься, скрывать следы усталости под макияжем.

Закон подлости вновь был на моей стороне.

Первым кого я встретила на улице, оказался Данил.

Он окинул меня тревожным взглядом, уже привычно нахмурился, и с его губ сорвалось ругательство.

Сделав вид, что не только помертвела за ночь, но и оглохла, я молча прошла мимо него.

Данил не стал мучить меня ненужными расспросами, за что в груди шевельнулось нечто похожее на благодарность.

Только вот неприятности не собирались заканчиваться.

Пока я пыталась умыться ледяной озерной водой, в лагере раздался истошный визг. Оказалось, что на палатку, где как раз переодевалась Регина, упала огромная еловая ветка. Одногруппница чудом уцелела. Макс участливо помогал ей справиться с шоком, а Данил со странно довольным видом, стоял в стороне, наблюдая за всеобщей суетой.

Но терпкий вкус ужаса я целиком ощутила на вторые сутки пребывания на острове. Лодка, на которой мы сюда переправились через глубокое озеро, пропала.

Мобилки в такой глуши не ловили.

Даже навороченный смартфон Регины, показывал отсутствие сети.

Паника захлестнула всех, кроме Макса. Этот раздолбай, как принято было считать у нас в группе, остался единственным, кто сохранил хоть какую-то трезвость ума и не скатился в открытую истерику. Он первым предложил идею переправиться на ту сторону вплавь.

Как оказалось, из нашей компашки хорошо плавал только он.

Провожали его все вместе.

Регина даже пустила скупую слезу и чмокнула Макса в щеку на прощание.

— Детка, если ты будешь каждый раз так прощаться и встречать меня, я готов переплыть это озеро триста раз подряд, — ухмыльнулся он, стягивая одежду.

— Ты сначала вернись со спасателями, а там, может, и не только поцелуй получишь, — многообещающе подмигнула Регина.

Оставшись в плавках, Макс несколько раз повернулся вокруг своей оси, позволяя Регине вдоволь налюбоваться крепким телом и, только после этого прыгнул в воду, подняв фонтанчики брызг.

Я долго стояла на берегу, устремив взгляд в горизонт, пока от тела одногруппника не осталась маленькая точечка, которая вскоре совсем исчезла.

Когда на третьи сутки Макс так и не вернулся, возникла необходимость срочно что-то решать. Провиант давно закончился и мы голодали. В лесу ничего съедобного не нашлось. Охотиться никто не умел.

Да и у меня сложилось такое впечатление, что скорее сам лес успешно станет охотиться на нас, чем мы на то, что там обитало.

Со временем преодолеваешь страх. Ничего не поделать, когда на кону стоит твоя жизнь, а умирать совершенно не хочется. Помню, как с ухмылкой удивлялась злой шутке судьбы.