— Да я не очень, на, по этому делу. Больше дурака валяю и понты колочу. Просто, на, не люблю плохих компаний, — Миня неодобрительно посматривает на покойника в пятнистом ватнике. — А некоторые только об одном, на, могли говорить. О доступных и развратных бабах. Не люблю, на. А когда чифиришь, то не слышишь всего этого.

— Ладно, Михась, принимаем тебя в ватагу, — решает Олег. — Но учти, ежели что…

— То кишки выпустите и на кол их намотаете, на, — заканчивает фразу обладатель жёлто-чёрных зубов. — Вы — ребятки серьёзные. До ужаса. Живорезы самые натуральные. Прямо-таки, волк и волчица, на. Таких, на, обманывать — себе дороже. Проще сразу повеситься, на…

Приходит рассвет. На востоке медленно загорается-разгорается ярко-алая полоска зари.

Вездеход, надсадно гудя и безбожно дымя, подъезжает к колодцу и останавливается.

— Солидная железяка, — уважительно комментирует Даша. — Массивная и заслуженная. Тёмно-зелёная краска местами облупилась. Да и рыжая ржавчина присутствует повсеместно.

— Полная уважуха, — соглашается Олег.

— Только воняет от этого авторитетного монстра — офигеть и не встать. И машинным маслом, и соляркой, и ещё чем-то, не менее гадким…. Может, Красава, мы с тобой «на броне» поедем?

— Езжайте, на, — из люка вездехода высовывается голова Михася. — На броне — красота. Свежий воздух, на, опять же. Можно, конечно, и внутри, на, путешествовать. Если, конечно, есть такое дурацкое желание. Но жарко там и душно, на. Заранее предупреждаю. Да и комары донимают. Вездеходные, на, комарики. Живут они в чреве вездехода. Живут и размножаются. Даже и лютой зимой, на…. Что дальше, атаман?

— Вылезай, — командует Олег. — Дашут, доставай из кобуры пистолет и снимай его с предохранителя…. Готово? Теперь держи на мушке нашего нового приятеля. Я же, понятное дело, его обыщу…. Вроде, всё чисто. Продолжаем процесс. То бишь, я залезаю в вездеходное чрево и провожу там классический шмон — на предмет наличия оружия. А ты, напарница, продолжай целиться…

Через десять минут Олег вылезает обратно и объявляет:

— Твой охотничий нож, Миня, конфискован. И вообще, не притрагивайся ни к какому оружию: ни к огнестрельному, ни к холодному, ни к сумке с гранатами…. Всё понял?

— Понял, на.

— Кстати, Дашут, он не соврал: жужжат комарики в вездеходной утробе. Жужжат. Один, самый шустрый, даже в щёку меня укусил…. Подозрения сняты. Готовимся, водитель, к отъезду.

— Я правдивый, на, — оказавшись в люке вездехода, заверяет Михась. — Подготовили жрачку и шмотки? Молодцы, на…. Загружаем рюкзаки и котомки. Мне, беглецы, передавайте…. Так-с, на. Прилично затоварились…. Удочки и спиннинг в чехле? Ладно, на, пусть будут. И палатки пригодятся…. А это что за чёрная палка? Зачем она, на?

— Сам ты — палка, — обижается Дарья. — Вернее, дубина стоеросовая…. Это, чтобы ты знал, шаманский посох. В наследство мне достался. От Скрытного Ворона.

— Совсем другое дело, на. Нельзя наследство бросать, удачи, на, не будет…. Сумку, Красава, давай.

— Сумка, извини, со мной останется, на плече, — усмехается Олег. — Рядом с автоматом…. Что в ней? Гранаты, запасные обоймы, карманный фонарик, ещё кое-что.

— Казна, понятное дело, на, — уважительно кивает головой Миня. — Что за побег — без полковой казны? Так, насмешка, на, матушки-природы.… Держите эти два пакета, на.

— Что в них?

— Брезентовые плащ-палатки, на. Напялите на плечи, ежели дождик пойдёт. А до дождя их можно и под попы запихать. В том смысле, чтобы нежные задницы, на, не отбить в поездке…. Пёс? Пусть пока следом бежит. Устанет — сам на броню, на, запрыгнет. Если, конечно, не дурак.

— Гав!

— Да я же так, шутейно. Не обижайся, пёсик, на…. Там, на броне, скобы железные найдёте, на. Приваренные к корпусу. Держитесь за них крепко, на, чтобы не свалиться…

Двигатель оглушительно ревёт, и всё вокруг — почти сразу — заполняется выхлопами чёрного, очень едкого и вонючего дыма.

— Кха-кха, — Олег тут же прикрывает рот и нос рукавом штормовки.

Даша следует его примеру.

Наконец, вездеход трогается с места и бодро катит на северо-запад. Вонючий дым остаётся позади, и дышать становится значительно легче. Только уши слегка закладывает от надсадного воя и беспрестанного тарахтенья старенького движка. Мухтар, активно перебирая лапами, держится рядом с вездеходом.

Проходит час, второй, третий. Вездеход едет то по старой колее, то по мхам и редколесью, безжалостно сбивая-сшибая молоденькие деревья, то по руслам небольших речушек и ручьёв.

Трясёт — просто безбожно. Ладони, держащиеся за железные скобы, постепенно немеют.

— Может, постучать по броне? — стараясь перекричать шум двигателя, спрашивает Олег. — Чтобы Миня остановился?

— Не надо, — отрицательно мотает головой Даша. — Время нынче дорого. Спешить надо.

— Железная дева?

— Что-то типа того. Да и в плен к Бугаю не хочется попасть. Совсем — не хочется…

Скорость передвижения резко падает: теперь вездеход передвигается по болотистой низменности, из-под широченных гусениц — безостановочной чередой — вылетают комки вязкой тёмно-бурой грязюки.