Суперклей.

– Я устала, Кевин, – вздохнула моя подружка. – Просто скажи, как есть. Кто, по-твоему, нацарапал эти буквы на корзине Бет для пикников?

– Либби Вэйл.

За час до рассвета нас разбудил долгий, низкий рокот. Помня, что случилось в последний раз, когда я слышал этот звук, я выскочил из кровати и выглянул в окно, гадая, не направляется ли в нашу сторону очередная гроза с градом. К счастью, за окном царила тишь да гладь, и только вдали небо озарялось призрачными зарницами.

– Ты как? – поинтересовался я у Рейчел.

– Я устала, – пробормотала та. – Иди спать дальше.

– Откуда ты узнала имя пацана?

– Какого пацана? – сонным голосом пролепетала моя подруга.

Я возвысил голос до нормального разговорного тона:

– Пацана, погоревшего вчера в свиной яме, огненно-муравьиного пацана.

Рейчел мгновение полежала неподвижно, а потом зевнула:

– Я заходила проведать его в больницу.

– Когда?

– Наутро после той штуки с огненными муравьями.

Дыхание у нее снова стало ровным, а я подумал о том утре и о том, как отправился на долгую пробежку. Вспомнил, как вернулся в гостиницу и как Бет упомянула, что моя спутница уехала куда-то на машине. Так что все сходится. Но Рейчел отправилась повидать пацана до того, как я согласился помогать Бет в «Приморье». Откуда следует, что на этом рассказ не заканчивается.

– Но ты виделась с ним и еще, – сказал я своей приятельнице.

Она мгновение поколебалась, а потом со вздохом приподнялась на локте:

– Это действительно настолько важно, что надо говорить об этом прямо сейчас?

– Смотря что ты ответишь на мой последний вопрос.

Рейчел на минутку задумалась.

– Виделась ли я с ним снова? Да. А что, ты думаешь, я вожу тебя за нос?

– Нет, – ответил я, но ее реплика заставила меня на миг задуматься над такой возможностью. Эта женщина – существо сексуальное, и хотя я ни на миг не усомнюсь в ее способности к надувательству, не думаю, что тот пацан физически способен принять в нем участие. Опять же, она казалась ужасно жизнерадостной.

– Тогда что, – предположила Рейчел, – думаешь, он держит эту девицу где-то в плену?

– Нет, я думаю, это совсем другая история.

– Какая же?

– Когда ты виделась с ним во второй раз, ты, случаем, не упоминала, что я взялся за работу смотрителя и планирую истребить белок на чердаке?

Моя собеседница открыла было рот, но тут же осеклась. И задумалась.

– Думаешь, он как-то пробрался на чердак в тот день, когда оттуда повыскакивали все змеи и белки? – спросила она.

– В фанере, где была лесенка, зияет громадная дырища, – напомнил я ей. – Если это он через нее вывалился, то с гипсом на его руке и на ноге все ясно.

– Да с какого перепугу ему карабкаться на этот вонючий старый чердак?!

– Чтобы убить меня.

– Убить тебя?! – рассмеялась Рейчел. – Он даже тебя не знает! За что ж ему тебя убивать?

– Это вопрос на миллион долларов, не так ли? – Я поцеловал ее в лоб.

– Так ты взаправду? – вытаращилась она на меня. – Д’Оги – милашка. По-моему, он просто чудной парнишка – тридцать три несчастья.

– А помнишь нож, что я нашел в ту первую ночь?

– Ага. Ты мне о нем сначала не говорил, помнишь? Я нашла его в комоде.

– Ну а вчера у него был еще один нож, в перевязи.

– И что?

– Этот нож был так же остер, как и первый.

– Кевин, ты чокнутый! – Рейчел тряхнула головой.

– Почему это?

– Всякий раз, когда мы наталкиваемся на парнишку, он беспомощный валяется навзничь на песке. Один раз его до полусмерти искусали огненные муравьи, в другой он чуть не сгорел живьем в свиной яме. Не говоря уж о том, что ковылял на сломанной ноге и со сломанной рукой… Ты правда думаешь, что он пытается тебя убить?

– Я не говорил, что он преуспевает в этом деле.

– Иди спать.

Присев на кушетку, я подождал, пока Рейчел погрузится в глубокий сон, на что не потребовалось много времени благодаря пилюле снотворного, которую я дал ей несколькими часами раньше. После этого надел беговые туфли и шорты, выскользнул из комнаты и трусцой пробежал милю до церквушки на Восьмой улице. Там помешкал некоторое время, дожидаясь ощущения эйфории, но ничего не произошло. Тогда я обежал вокруг здания, поглядывая на окна в поиске любых следов охраны или пленников, но тоже ничего не высмотрел.