— Вы, как всегда правы, мудрый Сэнсэй, — глубоко вздохнула Ичи.

— Знаю я, что на уме у тебя, что питает твой водопад слез… Знаю также, что этому парню житья не дает, отчего его совесть каждую минуту побивает палками… Ребятки, давайте оставим этих двоих наедине, — Даппо соединил широким жестом Ичи и Мираи. — Им надо о многом поговорить.

Сэнсэй вывел нас с Лизой в сад, но мне и оттуда был слышен стесненный неисцелимой неловкостью разговор молодых людей.

— Ты выступала в стрип-шоу из-за меня? — осознание своей вины мешало Мираи говорить четко и быстро.

— Я хотела тебе понравиться, — промямлила Ичи, глотая окончания слов.

— Почему именно так?.. Да… Как я мог не понять? — Мираи заметался на месте.

— Ты любишь Юми. Она главная героиня твоих комиксов, и я вижу, как ты на нее смотришь. Меня на ее фоне, я все понимаю, трудно заметить. Вот я и решила стать хоть немного похожей на нее, чтобы ты обратил на меня внимание.

— Юми все любят. Весь город ей восхищается. Но ты, Воробышек, совсем другая, и это неплохо. Я никогда не рискнул бы жениться на Юми именно потому, что ее внимание всегда будет принадлежать всем ее поклонникам. Такой она выбрала стиль жизни. А твоя красота должна быть не городским достоянием, а гордостью одного человека — того, кому принадлежит твое сердце.

— Скажи честно, Мираи, я тебе нравлюсь.

— Я люблю тебя, Воробышек… не только как друга. Пообещай, что не будешь больше выступать в шоу Гейши.

— Обещаю.

Влюбленные нежно обнялись. В таком положении их и застала прибежавшая к нам в сумасшедшей спешке Юми.

— Дырявый Джо пообещал удвоить гонорар за шоу, если в следующий раз посетителей будут развлекать две Гейши. Все вышло клево! Ты понравилась большому боссу, — Юми встряхнула подругу за плечо, разбив ее объятия с любимым.

— Передай Дырявому, что Ичи выходит из игры, — Мираи охладил ее пыл.

— Это она сама должна решить, — «гейше» не хотелось упускать прибыльную компаньонку. — Подружка, ты на пороге величайшей славы… Не время отступать.

— Мне не нужна такая слава, — Ичи сорвалась с крючка.

— Говоришь, как мой брат, — Юми поправила спицы в пучке. — Что ж, дело твое… По мне так даже лучше. В городе останется единственная и неповторимая Гейша. Пока я буду греться в лучах славы, ты продолжай прятаться за чужой спиной. Живи по указке родителей, как пятилетка.

— Я буду жить, как мне нравится, — Ичи прогнала искусительницу как назойливую осу.

— Видишь, настоящая любовь существует, — шепнула мне Лиза.

— В девятнадцать лет людьми правят различные заблуждения, — я притворился, что меня ничуть не тронул ее намек.

День спустя Лиза собралась на малую родину по учебным и деловым причинам. До ее отъезда из Волочаровска оставалось четыре часа, и мы с ней успели посетить благотворительный концерт симфонического оркестра под руководством прославленного дирижера Филимона Бердыева.

— Спорим, я усну до конца первой симфонии, — обняв мою руку, Лиза примерила, удобно ли ложится ее голова на мое плечо.

— Приятных снов, лапушка, — я нежно пригладил ее завитые крупной волной волосы.

— Наслаждайся любимой музыкой, — Лиза шутливо зевнула.

Елена Варвянская, моя соседка слева по партеру Филармонического зала Дворца Культуры, отодвинулась как можно дальше. Скривив губы, она потрогала изнутри языком припухшую щеку. Не знавшие об «административном» побоище ценители классической музыки могли предположить, что опухоль возникла от воспаления зуба, и все же Елена Дмитриевна стеснялась нескрываемого признака своего проигрыша депутатке Ирине Макарониной.

— Извините великодушно за беспокойство, господин полицмейстер, — я повернулся к поднявшемуся с кресла за моей спиной Виктору Свербилкину, начисто сбрившему усы. — Мне думается, вы собрались побеседовать с нашим достопочтенным Главой. Окажите любезность, передайте Валерию Денисовичу мой низкий поклон.

— Я передам Валере большой привет от вампира хозяйки мясокомбината, — начальника УВД стесняла моя просьба.

— От Тихона Игнатьевича Подкорытина — Тарановского… князя, — уточнил я. — Заранее благодарен.

— Тиш! Я тебя просила говорить по-современному, — шикнула Лиза.

— Почто мне истязать язык и умные мозги мозолить понапрасну, ежели городской знати известна моя породная принадлежность, а с ней и мой почтенный возраст? — с улыбкой возразил я. — Меня пора бы ветераном объявить.

— На концерт купили билеты посторонние горожане, — Лиза сделалась строже Варвянской. — Лучше помолчи, Тишуля. Зря я что ли тебя час автозагаром красила?

Зрители нетерпеливо ждали приветственной речи маэстро, но именитому дирижеру не хватило времени сказать и «Здравствуй, Волочаровск!» Восемь минут, засеченных по швейцарским часам, выступал городничий, и еще пятнадцать минут начальник управления по делам молодежи и связям с общественностью Ростислав Максимович Смазун обнимал заслуженную учительницу музыки Лениниаду Львовну Перекопкину, привезенную на концерт из дома престарелых.