– Вот вам и помощь от свояка, – процедил он сквозь зубы и добавил крепкое ругательство.

Иван Воишетич кряхтя слез с коня и низко поклонился.

– Не вели казнить, князь! Прости ради Христа!

– Твоей вины нет, боярин, – сердито отозвался Изяслав Мстиславович. – Ты же уграм вино в глотки не заливал.

Он принялся выспрашивать у боярина подробности ночного нападения.

Тем временем весть о случившейся беде разлетелась по лагерю, и вокруг отряда Бруно собралась толпа. Дружинники киевского князя глядели на прибывших людей кто с сочувствием, кто с недоумением, а кое-кто и со злорадной усмешкой. Некоторые негромко обсуждали позорный разгром венгров.

Растолкав дружинников, появился младший брат Изяслава Мстиславовича, Владимир, бывший берестейский князь, получивший недавно в правление Дорогобуж.

– Братец Мстислав! – закричал он с поддельной радостью в голосе и бросился обнимать племянника.

Затем дорогобужский князь критически оглядел незадачливого родича.

– Я гляжу, ты почитай в исподнем от галичан утек.

Покраснев до корней волос, Мстислав проворчал:

– А ты вспомни, как сам от князя Юрия Владимировича утекал.

Нетрудно было догадаться об истинных отношениях между сыном и братом Изяслава Мстиславовича. Оба они видели друг в друге соперников за киевское княжение. Дядя будучи на пять лет моложе племянника, считался по иерархии старшим, однако в борьбе за Киев немалое значение имело мнение тамошних бояр, а те могли предпочесть Мстислава.

После обмена колкостями молодые князья заговорили о семейных делах. Переславльский князь спросил:

– Что там с моей княгиней Агнией Болиславной?

– Здрава твоя княгиня, – ответил дорогобужский князь.

– А твоя Марья Стефановна здрава ли?

– Не хворает, слава Богу.

Оба молодых князя недавно женились. Мстиславу отец выбрал в жены младшую дочь покойного польского князя Болеслава Кривоустого, Агнешку. Владимиру сестра сосватала девицу из знатного венгерского семейства.

– А матушка твоя, Любава Дмитриевна, как поживает? – поинтересовался Мстислав с ухмылкой. – Цветет по-прежнему?

Владимир сделал вид, будто не заметил издевки племянника.

– Дай Боже, чтобы мы в ее летах так цвели и не завяли.

Бруно между тем все еще оставался в седле. Об этом человеке, спасшем от смерти князя Мстислава, все забыли, и он спокойно ждал, когда о нем вспомнят. Рыцарь исподтишка рассматривал князей. Пятидесятипятилетний Изяслав Мстиславович был невысоким и, несмотря на свой почтенный возраст, довольно подвижным, черты его лица не отличались выразительностью, зато глубокие темно-синие глаза приковывали к себе внимание. Мстислав перерос отца на целую голову да и в плечах был пошире, во всем же остальном походил на него. По поводу же белокурого красавчика Владимира у Бруно мелькнула мысль:

«На Востоке этот смазливый юноша обязательно понравился бы какому-нибудь сладострастному сарацину».

Наконец Изяслав Мстиславович обратился к рыцарю:

– Спасибо тебе за моего сына. Я обязательно награжу тебя. Покуда ступай отдыхать, а завтра поскачешь к королю угорскому с посланием.

Бруно молча поклонился.

– Князь Владимирко будет жестоко наказан за свое вероломство, – процедил Изяслав Мстиславович сквозь зубы.

Нагрянув в Сербию, император Мануил совершил стремительный бросок, к Призрену 9 и предстал перед изумленным Урохомвластителя Греческой империи. Растерявшийся жупан даже не помышлял о сопротивлении – он принялся уверять императора в своей преданности, однако Мануил был неумолим: он лишил власти мятежника.

Как выяснилось, Урох получил от венгерского короля немало денег, но тратил он их не на борьбу с императором, как обещал Гёзе, а на междоусобную войну с двумя жупанами Рашки 10 , братьями Тихомиром и Стефаном Неманей. Братья оказались в плену у своего врага, откуда их освободил вовремя подоспевший Мануил. Тихомир и Неманя поклялись в верности своему спасителю, а тот возвел Тихомира на место свергнутого Уроха.

После быстрого наведения порядка в Сербии император направился к венгерским рубежам в надежде застать короля Гёзу врасплох. Стефан Неманя присоединился к императорскому войску, а Тихомир остался править в Призрене.

Путь императорского войска пролегал через Рашку, мимо плодородных полей, травянистых лугов, живописных холмов, прозрачных озер и рек, больших и малых сел. Единственным городом в этих краях был древний Рас, где вокруг нескольких сохранившихся с римских времен зданий и построенных недавно храмов теснились неказистые домишки с соломенными крышами.