– И ты его понимаешь?

– Боюсь, что нет. Ни один драсниец не доверял мне настолько, чтобы меня ему обучить.

– Я думаю, что нам просто нужно прикрывать рот во время разговора, – сказал Гарион.

– Не станет ли это вскоре слишком очевидным? – возразил Шелк.

– Так что прикажешь делать? Замолчать?

– Нет, конечно, но нам может понадобиться передавать дезинформацию, а если они узнают, что нам известно об этом способе подслушивания, то ничего сделать не удастся. – Евнух вздохнул, сожалея об упущенной возможности.

Гарион взглянул на Шелка.

– Ты можешь что-то предложить, чтобы сбить со следа полицию?

– Нет, ничего такого я не знаю, – ответил маленький человечек. – Сейчас мельсенский консорциум, по-видимому, больше всего озабочен одним: как сохранить в тайне цены этого года и убедить барона Васку ограничить нашу сферу деятельности западным побережьем. Но пока Васку можно подкупить, он будет на нашей стороне. Сейчас строятся бесчисленные козни и плетутся заговоры, но пока все это нераскрывшиеся бутоны. А если они раскроются и зацветут, то секретная полиция, привлеченная их ароматом, не оставит нас в покое.

– Почему бы не начать с верхушки? – предложил Сади. – Я могу поговорить с Брадором и выяснить, можно ли его подкупить.

– Не думаю, – сказал Гарион. – Его люди наблюдают за нами по особому распоряжению Закета. Сомневаюсь, чтобы он рисковал головой из-за денег, как бы ни была велика сумма.

– Подкупить можно и по-другому, Бельгарион, – хитро улыбнулся Сади. – У меня в коробе есть нечто такое, от чего люди чувствуют себя на седьмом небе. А попробовав зелье пару раз, уже не остановишься. Иначе испытываешь непереносимую боль. Я мог бы овладеть сознанием Брадора в течение недели и заставить его делать все, что я ему прикажу.

– Я бы не стал к этому прибегать, – сказал Гарион, – или только как к крайней мере.

– У вас, алорийцев, интересное понятие о морали, – сказал евнух, почесывая бритый череп.– Вы без содрогания разрубаете людей пополам, но при одной мысли о яде или наркотиках вам становится дурно.

– Это вопрос воспитания, Сади, – объяснил ему Шелк.

Сади задумался.

– Однако здешних бюрократов очень легко подкупить. И некоторые маллорейцы этим пользуются. Караваны часто подвергаются нападениям в Далазийских горах или на дороге из Мейг-Ренна. Караванам требуется разрешение от министерства торговли, и Васка часто пользуется случаем и продает информацию о времени их отправления и маршруте разбойничьим атаманам. Если ему достаточно заплатят, продает свое молчание мельсенским купцам. – Евнух хихикнул. – Однажды он продал информацию об одном и том же караване трем разным шайкам разбойников. Как мне доложили, на равнине в Дельчине была большая драчка.

Гарион прикрыл глаза.

– У меня такое чувство, – раздумчиво проговорил он, – что нам нужно уделить внимание этому барону Васке. Бархотка сообщила нам, что он, кроме всего прочего, хочет вывести отдел военных поставок из распоряжения армии.

– Я этого не знал, – с удивлением произнес Шелк. – Маленькая Лизелль быстро делает успехи, правда?

– Все дело в ямочках, принц Хелдар, – сказал Сади. – Я не поддаюсь никаким женским чарам, но должен признаться, когда она мне улыбается, у меня дрожат коленки. Она на редкость очаровательна и, разумеется, совершенно бесстыдна.

Шелк кивнул.

– Да, – произнес он. – Это наша гордость.

– Тогда идите и разыщите ее, – предложил Гарион. – И распространите повсюду информацию о том, какой подлец барон Васка. Может быть, начнется большая шумиха. Открытая грызня в дворцовых коридорах – как раз то, что нам нужно, чтобы незаметно исчезнуть.

– Из вас вышел бы гениальный политик, Бельгарион! – восхищенно воскликнул Сади.

– Я хороший ученик, – согласился Гарион, – и к тому же поддерживаю дружбу с особами сомнительной репутации.

– Благодарю, ваше величество, – с насмешкой ответил евнух.

Вскоре после ужина Гарион отправился на ежедневную вечернюю беседу с императором. Как всегда, за ним на некотором расстоянии, бесшумно ступая, следовал соглядатай.

Закет в тот вечер впал в задумчивость, граничащую с той леденящей меланхолией, в которой он пребывал, будучи в Рэк-Хагге.

– Плохой день? – спросил его Гарион, убирая спящего котенка с покрытой ковром подставки для ног. Затем он уселся на стул, водрузив на нее ноги.

Закет скорчил кислую мину.

– Пытался разобраться с делами, которые накопились за время моего отсутствия, – ворчливо сообщил он, – но их становится все больше и больше.

– Мне это знакомо, – сочувственно вздохнул Гарион. – Когда я вернусь в Риву, мне, возможно, понадобится год, чтобы расчистить ящики моего стола. Вы готовы выслушать предложение?

– Давайте предлагайте, Гарион. Я готов выслушать все, что угодно. – Он укоризненно взглянул на черного котенка, терзающего зубами его пальцы. – Нельзя ли поосторожнее? – произнес он, щелкнув по носу разыгравшегося малыша.