Шрифт:
– И как он, работает?
– Ага.
– Ну и хорошо.
Майлз откинулся в кресле, положил поудобнее ногу на ногу, побарабанил пальцами по подлокотнику.
– Итак, э-э… как ты планируешь их назвать?
Несмотря на усталость, Джоул почувствовал, как расплывается в улыбке.
«Я выиграл.
Выиграли мы все».
Глава 17
Ближе к полудню Корделия прошла через сад к канцелярии вице-королевства. Оливера она отправила в госпиталь на базу: показаться специалисту по ожогам, переодеться, забрать с собой из квартиры немного вещей и вернуться, ни в коем случае не заходя на службу. С ним она послала Рыкова, строго наказав ему присмотреть за выполнением всех пунктов инструкции. Может, она сумеет уговорить Оливера держать здесь смену одежды для их обоюдного удобства? Кстати о публичном объявлении неких приватных вопросов.
Прошлым вечером он вернулся из сада совершенно вымотанным – что, впрочем, неудивительно, Майлз гарантированно способен довести до изнеможения того, кто и так просто устал. Что же они друг другу сказали? Наскоро плеснув в лицо водой, Оливер со стоном повалился в постель. Где, слава чудесам военной фармацевтики, смог уснуть, а не метаться в бессонных мучениях от ожогов. Сегодня утром он приходил в себя… медленно. Не то, чтобы шевелился, точно зомби – для зомби его сонная улыбка была чересчур довольной, – но все же Корделия надеялась, что к возвращению он будет двигаться чуть поживее.
И Блез, и Иви грандиозно провели время на вчерашнем пикнике: он – по работе, а она пригласила всю свою семью, кого только смогла собрать. Прекрасное времяпрепровождение без каких-либо серьезных травм. Впрочем, что бы ни случилось вчера, сегодня утром оба уже ждали ее с повесткой дня.
– У меня есть предварительная редакция официальной съемки с пикника. На ваше одобрение, – доложил Блез. – В планетарной сети сегодня утром уже циркулирует множество частных записей, э-э, этого прискорбного инцидента с возгоранием. Я думаю, будет разумно добавить к ним нашу съемку, с более, так сказать, контролируемым углом зрения.
– У нас есть собственная запись?
– Да, мне посчастливилось оказаться рядом, я как раз снимал в реальном времени плац-парад и подготовку к фейерверку. И заснял происшедшее с очень удачного ракурса.
«Вот уж не думала, что из него может выйти что-то вроде военного корреспондента!»
– Не думаю, что Оливер будет так уж счастив.
– О, как раз адмирал Джоул вышел просто прекрасно! Я провел некоторые изыскания, так вот, снимки, где видно, как он прикрыл ваших внуков, сегодня утром в сети пользуются наибольшей популярностью.
– Да, они весьма хороши, – прощебетала Иви. – Самые лучшие я сохранила себе в файл на память.
– Дай посмотреть! – не сумела удержаться Корделия.
Еще бы: обнаженный по пояс Оливер, во всей красе своего быстрого соображения и героизма, смотрелся очень даже. Корделия внимательно поглядела на снимки.
– А ты ведь замужем, Иви, – заметила она наконец.
– Эй, смотреть-то мне никто не запрещает!
– Ага. Сделай мне копию этого файла, хорошо?
Иви радостно улыбнулась:
– Конечно, ваше превосходительство.
Выражение лица Блеза стало еще более сконфуженным. Женщины, которым он обеим в сыновья годился, переглянулись и не стали его просвещать.
– Добавь эти снимки, – распорядилась Корделия Блезу, – но акцент сделай на расчете взрывотехников и той отличной работе, которую они проделали, чтобы нейтрализовать критическую ситуацию и взять все под контроль. «Боеготовность сергиярских войск, да, она как всегда на высоте!» – ну и все в том же духе.
– Но ведь ни один из тлеющих фрагментов не упал к ним на подмостки.
– И слава богу. Пошевеливайся, Блез.
Он усмехнулся и сделал нужные заметки.
– А когда у тебя будет время, – добавила Корделия, – собери все, какие сможешь, необработанные снимки облака шаров – до, во время и после инцидента – и отошли их доктору Гамелину в Университет. Он вчера от меня просто не отставал – они совершенно точно раньше не наблюдали подобный феномен. И он был очень взволнован. У него есть какая-то теория касательно того, почему во время грозы шары всегда прибиваются к земле, и он прикидывает, нельзя ли их использовать для предсказания атмосферных явлений. Не такой он человек, чтобы упустить возможность естественного эксперимента, – с одобрением признала она.
Вот на эскобарских студентов, которых профессор привел с собой, это событие произвело куда более сильное впечатление, и их пришлось убеждать, что такое на Сергияре случается отнюдь не каждый день. «Видели бы они наши землетрясения! Экосистема Сергияра – не для слабаков».
Хотя самым опасным видом животной жизни на планете был некий агрессивный подвид шимпанзе. И это явно стоит подчеркнуть.
Корделия уселась за стол разбирать накопившуюся утреннюю корреспонденцию. Прочитав три письма, на четвертом она почувствовала, как настроение портится: «Плас-Дан» с бесхитростной надеждой, что его предложение не завернут, настаивал на ответе. «Эй, народ, неужели никто из вас не знаком с теорией игр?» Провалившись на Дилемме заключенного, иными словами, надув своего партнера, можно рассчитывать на выигрыш, только если в твоей игре всего один раунд. А жизнь вообще не делится на отдельные раунды, это непрерывный процесс. И тут не получится оправдаться, что, мол, это для них слишком сложные материи, ведь производственный процесс на их же собственном заводе организован по тому же принципу. Увы, Корделия имела дело с управляющими компании, а не с ее инженерами.