Более тонкую проблему создавала сама суть его работы. Он принес присягу отдать императору свое время, энергию, таланты и, если потребуется, жизнь, едва это потребуется. Как это согласуется с его планами принять на себя такую серьезную ответственность на двадцать лет вперед? С другой стороны, любой из родителей в любое время может внезапно попасть под машину. Возможно, здесь вовсе не дилемма «штатский или солдат», а риск, всегда возможный для любого человеческого существа. Что не упрощает ситуацию.

Раздеваясь перед сном, Джоул огляделся и подумал, что его квартира, такая удобная и подходящая в недавнем прошлом, становится тесной для его будущего. Если он решит рискнуть всем.

В первое утро следующей недели Корделия в превосходном настроении шла через сад к офисам вице-королевства. На прошлых выходных им удалось провести целую ночь в хижине номер один, и они обнаружили, что ее сельское очарование не только не исчезло при повторном визите, но лишь усилилось благодаря толике предварительных приготовлений. Они один раз сходили под парусом, а на вечер взяли хрустальное каноэ, чтобы полюбоваться сразу и на закат, и на местную озерную живность. Оливер раздобыл полевой определитель подводной фауны, и пока Корделия вела лодку среди молчаливых теней, он пытался сравнивать экзотические создания, которые мог разглядеть под водой, с картинками, вызываемыми на голодисплей. В результате он с негодованием сообщил, что база данных в определителе весьма неполная. Корделия безмятежно согласилась, мысленно удивляясь, как такой пытливый ум за столько лет не привел Джоула в науку. Или его жизненный путь определили страдания и нужды Барраяра, как это некогда получилось с нею самой? Возможно. Он еще раз сплавал на каноэ рано утром на следующий день, пока Корделия блаженно спала, и такой расклад она посчитала выгодным для обоих.

– Доброе утро, Иви! – жизнерадостно приветствовала она свою управляющую делами, входя в приемную.

Иви подняла взгляд от комм-пульта, приподняла брови и улыбнулась в ответ. Иви Уткину тоже можно было считать старой сергиярской гвардией: она приехала сюда почти два десятилетия назад вместе со своим мужем – офицером инженерной службы. Он вышел здесь в отставку и остался жить. Иви получила свою должность лет пять назад. Сначала она робела и нервничала, но постепенно набиралась опыта, а после смерти Эйрела буквально спасла Корделию и помогла ей пройти через все трагическое напряжение этих дней и после. Ее дети почти все уже выросли, но опыт воспитания малышни, пока ты следуешь за мужем от одного места службы к другому, наградил ее четкой деловитостью человека, который все исполняет сразу и немедля, потому что в любой момент его могут бросить на следующую неотложную задачу. Конечно, подобные качества делали ее идеальной кандидатурой для работы в штате вице-королевы. А еще она не брала работу на дом, следовательно, не приносила оттуда своему начальству дополнительных дел.

– Ваше обновленное утреннее расписание – на комме, – доложила Иви. – Первое совещание через полчаса, по вопросу качества водоснабжения. – Поднявшись, она проводила Корделию до двери в кабинет. – Блез уже здесь.

Это сообщение поубавило радости Корделии, однако Блезу Гатти, который сидел, уткнувшись в ридер, но тут же вскочил на ноги, едва она вошла, она уделила такую же улыбку, как и Иви. Они уселись в свои обычные кресла напротив окна, выходящего на сад, и Корделия собралась с духом, чтобы выслушать утренний доклад.

Блез был новичком, занимавшим пост пресс-секретаря меньше года. Молодой человек, едва достигший тридцати, и исключительно энергичный. Его история была весьма интересной. Наполовину комаррец, рожденный под куполами от комаррского отца и франкоязычной матери-барраярки, он приехал сюда, начав карьеру в различных комаррских новостных агентствах, а затем получив рекомендацию от одного из родственников императрицы Лаисы Тоскане. Это подтверждало, что непотизм был не чисто барраярским явлением. Корделия не могла определить, что послужило причиной для такого назначения: то ли кто-то посчитал, что молодую колонию должно представлять молодое лицо, то ли его статус полукровки здесь создавал меньше проблем, то ли просто решили, что вице-королева, целую жизнь имевшая дело с Эйрелом и Майлзом, умеет обращаться с гиперактивными взрослыми.

Их с Эйрелом прежний пресс-секретарь был старше и в большей степени привержен скучноватому и закоснелому образу мыслей, характерному для барраярских официальных новостных агентств, где он раньше работал. Он делал ровно то, что ему говорили, и ничего сверх того: качество, которое Корделия оценила больше всего, когда этот тип вышел в отставку и уехал домой, забрав с собою всю свою невосторженность. Блез же… ну, она до сих пор пыталась донести до него, что его работа – не предавать что-либо огласке, а затушевывать. Корделия не знала точно, рассматривает ли он свою нынешнюю должность как вершину карьеры или как ее промежуточную ступеньку, но не удивилась бы, если в конце концов Сергияр очаровал бы и его, как многих других. «Включая меня саму?»

– Первое, что поступило за эти выходные, – начала Иви, – петиция от некоего самопровозглашённого «Каринбургского комитета озабоченных родителей», которые просят вас законодательно запретить сергиярцам сознательно наносить себе шрамы с помощью червей.

Об этом обычае Корделия слышала лишь краем уха как о последнем бзике местной молодежной моды. Так называемые черви были эндемичными паразитами; когда они вгрызались под кожу человека, чуждая биохимия носителя сбивала их жизненный цикл, и вместо того, чтобы произвести на свет новое поколение и умереть, они оставались там жить в своей ювенильной форме и продолжали увеличиваться в размерах. В естественной среде обитания они были крошечными, но в человеческой жировой ткани вырастали обычно до нескольких сантиметров в длину и одного-двух в диаметре, а рекордные экземпляры, извлеченные хирургически, достигали тридцати сантиметров и почти килограмма. Их носителю это в основном грозило общим истощением, различными аллергическими реакциями, опухолями, отвращением и ужасом, а также опасными вторичными инфекциями, следующими за попыткой вытащить червя самостоятельно. Старожилов Сергияра можно было отличить по многочисленным побледневшим шрамам от червей. Разработка и распространение эффективной вакцины против червей происходили под присмотром Корделии, и она считала, что это было одной из первых ее побед в должности вице-королевы.

Теперь кое-кто из местной молодежи, которым явно не хватило шанса драматически переболеть этим недугом первопоселенцев, специально внедрял в свою кожу червей, пытаясь добиться художественного рисунка шрамов. Корделия уже видела несколько снимков того, то получилось в результате. В основном они вызвали у нее желание вложить деньги в клинику пластической хирургии, но пара достигнутых эффектов выглядела действительно драматично. И отвратительно, разумеется. Впрочем, этого как раз и добивались.