Шрифт:
| As he stood there deep in thought, he was joined by Hagthorpe, Wolverstone, and Ogle the gunner. | К нему подошли Хагторп, Волверстон и канонир Огл. |
| In silence they stared with him across the water at that other ship. | Молчаливо всматривались они в приближавшийся корабль. |
| She had veered a point away from the wind, and was running now on a line that must in the end converge with that of the Cinco Llagas. | Сейчас он шел наперерез курсу "Синко Льягас". |
| "In less than half-an-hour," said Blood presently, "we shall have her athwart our hawse, sweeping our decks with her guns." | – Через полчаса он сблизится с нами, и его пушки сметут все с нашей палубы, - заметил Блад. |
| "We can fight," said the one-eyed giant with an oath. | – Мы будем драться! – с проклятием закричал одноглазый гигант. |
| "Fight!" sneered Blood. | – Драться? – насмешливо улыбнулся Блад. |
| "Undermanned as we are, mustering a bare twenty men, in what case are we to fight? | – Разве мы можем драться, если у нас на борту всего двадцать человек? |
| No, there would be only one way. To persuade her that all is well aboard, that we are Spaniards, so that she may leave us to continue on our course." | Нет, у нас только один выход: убедить капитана этого корабля в том, что мы испанцы, что на борту у нас все в порядке, а затем продолжать наш путь. |
| "And how is that possible?" Hagthorpe asked. | – Но как это сделать? – спросил Хагторп. |
| "It isn't possible," said Blood. | – Как это сделать? – повторил Блад. |
| "If it..." And then he broke off, and stood musing, his eyes upon the green water. | – Конечно, если бы... – Он смолк и задумчиво стал всматриваться в зеленую воду. |
| Ogle, with a bent for sarcasm, interposed a suggestion bitterly. | Огл, склонный к сарказму, предложил: |
| "We might send Don Diego de Espinosa in a boat manned by his Spaniards to assure his brother the Admiral that we are all loyal subjects of his Catholic Majesty." | – Конечно, мы могли бы послать дона Диего де Эспиноса с испанскими гребцами заверить его братаадмирала, что все мы являемся верноподданными его католического величества, короля Испании... |
| The Captain swung round, and for an instant looked as if he would have struck the gunner. | Капитан вскипел и резко повернулся к нему, с явным намерением осадить насмешника. |
| Then his expression changed: the light of inspiration Was in his glance. | Но внезапно выражение его лица изменилось, а в глазах вспыхнуло вдохновение. |
| "Bedad! ye've said it. | – Черт возьми, а ведь ты прав! |
| He doesn't fear death, this damned pirate; but his son may take a different view. | Проклятый пират не боится смерти, но у его сына может быть другое мнение. |
| Filial piety's mighty strong in Spain." He swung on his heel abruptly, and strode back to the knot of men about his prisoner. "Here!" he shouted to them. | Сыновняя почтительность у испанцев - весьма распространенное и сильное чувство... Эй, вы! – обратился он к людям, стоявшим возле пленника. |
| "Bring him below." | – Тащите его сюда! |
| And he led the way down to the waist, and thence by the booby hatch to the gloom of the 'tween-decks, where the air was rank with the smell of tar and spun yarn. Going aft he threw open the door of the spacious wardroom, and went in followed by a dozen of the hands with the pinioned Spaniard. | И, показывая дорогу, Блад спустился через люк в полумрак трюма, где воздух был пропитан запахом смолы и снастей, затем направился к корме и, широко распахнув дверь, вошел в просторную кают-компанию. Несколько человек волокли за ним связанного испанца. |
| Every man aboard would have followed him but for his sharp command to some of them to remain on deck with Hagthorpe. | Все, кто остался на борту, готовы были примчаться сюда, чтобы узнать, как Блад расправится с предателем, но капитан приказал им не покидать палубы. |
| In the ward-room the three stern chasers were in position, loaded, their muzzles thrusting through the open ports, precisely as the Spanish gunners had left them. | В кают-компании стояли три заряженные кормовые пушки. Их дула высовывались в открытые амбразуры. |
| "Here, Ogle, is work for you," said Blood, and as the burly gunner came thrusting forward through the little throng of gaping men, Blood pointed to the middle chaser; | – За работу, Огл! – приказал Блад, обращаясь к коренастому канониру, указав ему на среднюю пушку. |
| "Have that gun hauled back," he ordered. | – Откати ее назад. |
| When this was done, Blood beckoned those who held Don Diego. | Огл тотчас же выполнил распоряжение капитана. Блад кивнул головой людям, державшим дона Диего. |
| "Lash him across the mouth of it," he bade them, and whilst, assisted by another two, they made haste to obey, he turned to the others. "To the roundhouse, some of you, and fetch the Spanish prisoners. | – Привяжите его к жерлу пушки! – приказал он и, пока они торопливо выполняли его приказ, сказал, обратясь к остальным: - Отправляйтесь в кормовую рубку и приведите сюда испанских пленных. |
| And you, Dyke, go up and bid them set the flag of Spain aloft." | А ты, Дайк, беги наверх и прикажи поднять испанский флаг. |
| Don Diego, with his body stretched in an arc across the cannon's mouth, legs and arms lashed to the carriage on either side of it, eyeballs rolling in his head, glared maniacally at Captain Blood. | Дон Диего, привязанный к жерлу пушки, неистово вращал глазами, проклиная капитана Блада. Руки испанца были заведены за спину и туго стянуты веревками, а ноги привязаны к станинам лафета. |
| A man may not fear to die, and yet be appalled by the form in which death comes to him. | Даже бесстрашный человек, смело глядевший в лицо смерти, может ужаснуться, точно узнав, какой именно смертью ему придется умирать. |
| From frothing lips he hurled blasphemies and insults at his tormentor. | На губах у испанца выступила пена, но он не переставал проклинать и оскорблять своего мучителя: |
| "Foul barbarian! | – Варвар! |
| Inhuman savage! | Дикарь! |
| Accursed heretic! | Проклятый еретик! |
| Will it not content you to kill me in some Christian fashion?" | Неужели ты не можешь прикончить меня как-нибудь по-христиански? |
| Captain Blood vouchsafed him a malignant smile, before he turned to meet the fifteen manacled Spanish prisoners, who were thrust into his presence. | Капитан Блад, не удостоив его даже словом, повернулся к шестнадцати закованным в кандалы испанским пленникам, спешно согнанным в кают-компанию. |
| Approaching, they had heard Don Diego's outcries; at close quarters now they beheld with horror-stricken eyes his plight. | Уже по пути сюда они слышали крики дона Диего, а сейчас с ужасом увидели, в каком положении он находится. |
| From amongst them a comely, olive-skinned stripling, distinguished in bearing and apparel from his companions, started forward with an anguished cry of | Миловидный подросток с кожей оливкового цвета, выделявшийся среди пленников своим костюмом и манерой держаться, рванулся вперед и крикнул: |
| "Father!" | – Отец! |
| Writhing in the arms that made haste to seize and hold him, he called upon heaven and hell to avert this horror, and lastly, addressed to Captain Blood an appeal for mercy that was at once fierce and piteous. | Извиваясь в руках тех, кто с силой удерживал его, он призывал небо и ад отвратить этот кошмар, а затем обратился к капитану с мольбой о милосердии, причем эта мольба в одно и то же время была и неистовой и жалобной. |
| Considering him, Captain Blood thought with satisfaction that he displayed the proper degree of filial piety. | Взглянув на молодого испанца, капитан Блад с удовлетворением подумал, что отпрыск дона Диего в достаточной степени обладает чувством сыновней привязанности. |
| He afterwards confessed that for a moment he was in danger of weakening, that for a moment his mind rebelled against the pitiless thing it had planned. | Позже Блад признавался, что на мгновение его разум возмутился против выработанного им жестокого плана. |
| But to correct the sentiment he evoked a memory of what these Spaniards had performed in Bridgetown. | И для того чтобы прогнать это чувство, он вызвал в себе воспоминание о злодействах испанцев в Бриджтауне. |
| Again he saw the white face of that child Mary Traill as she fled in horror before the jeering ruffian whom he had slain, and other things even more unspeakable seen on that dreadful evening rose now before the eyes of his memory to stiffen his faltering purpose. | Он припомнил побледневшее личико Мэри Трэйл, когда она в ужасе спасалась от насильника-головореза, которого он убил; он вспомнил и другие, не поддающиеся описанию картины этого кошмарного дня, и это укрепило угасавшую в нем твердость. |
| The Spaniards had shown themselves without mercy or sentiment or decency of any kind; stuffed with religion, they were without a spark of that Christianity, the Symbol of which was mounted on the mainmast of the approaching ship. | Бесчувственные, кровожадные испанцы, со своим религиозным фанатизмом, не имели в себе даже искры той христианской веры, символ которой был водружен на мачте приближавшегося к ним корабля. |
| A moment ago this cruel, vicious Don Diego had insulted the Almighty by his assumption that He kept a specially benevolent watch over the destinies of Catholic Spain. | Еще минуту назад мстительный и злобный дон Диего утверждал, будто господь бог благоволит к католической Испании. |
| Don Diego should be taught his error. | Ну что ж, дон Диего будет сурово наказан за это заблуждение. |
| Recovering the cynicism in which he had approached his task, the cynicism essential to its proper performance, he commanded Ogle to kindle a match and remove the leaden apron from the touch-hole of the gun that bore Don Diego. | Почувствовав, что твердость вернулась в его сердце, Блад приказал Оглу зажечь фитиль и снять свинцовый фартук с запального отверстия пушки, к жерлу которой был привязан дон Диего. |
| Then, as the younger Espinosa broke into fresh intercessions mingled with imprecations, he wheeled upon him sharply. | И когда Эспиноса-младший разразился новыми проклятиями, перемешанными с мольбой, Блад круто повернулся к нему. |
| "Peace!" he snapped. | – Молчи! – гневно бросил он. |
| "Peace, and listen! | – Молчи и слушай! |
| It is no part of my intention to blow your father to hell as he deserves, or indeed to take his life at all." | Я вовсе не имею намерения отправить твоего отца в ад, как он этого заслуживает. Я не хочу убивать его, понимаешь? |
| Having surprised the lad into silence by that promise -a promise surprising enough in all the circumstances -he proceeded to explain his aims in that faultless and elegant Castilian of which he was fortunately master -as fortunately for Don Diego as for himself. | Удивленный таким заявлением, сын дона Диего сразу же замолчал, и капитан Блад заговорил на том безупречном испанском языке, которым он так блестяще владел, к счастью как для дона Диего, так и для себя: |
| "It is your father's treachery that has brought us into this plight and deliberately into risk of capture and death aboard that ship of Spain. | – Из-за подлого предательства твоего отца мы попали в тяжкое положение. У нас есть все основания опасаться, что этот испанский корабль захватит "Синко Льягас". И тогда нас ждет гибель. |
| Just as your father recognized his brother's flagship, so will his brother have recognized the Cinco Llagas. So far, then, all is well. | Так же как твой отец опознал флагманский корабль своего брата, так и его брат, конечно, уже узнал "Синко Льягас". |
| But presently the Encarnacion will be sufficiently close to perceive that here all is not as it should be. | Когда "Энкарнасион" приблизится к нам, то твой дядя поймет, что именно здесь произошло. |
| Sooner or later, she must guess or discover what is wrong, and then she will open fire or lay us board and board. | Нас обстреляют или возьмут на абордаж. |
| Now, we are in no case to fight, as your father knew when he ran us into this trap. But fight we will, if we are driven to it. We make no tame surrender to the ferocity of Spain." | Твой отец знал, что мы не в состоянии драться, потому что нас слишком мало, но мы не сдадимся без боя, а будем драться! |
| He laid his hand on the breech of the gun that bore Don Diego. | – Он положил руку на лафет пушки, к которой был привязан дон Диего. |
| "Understand this clearly: to the first shot from the Encarnacion this gun will fire the answer. | – Ты должен ясно представить себе одно: на первый же выстрел с "Энкарнасиона" ответит вот эта пушка. |
| I make myself clear, I hope?" | Надеюсь, ты понял меня? |
| White-faced and trembling, young Espinosa stared into the pitiless blue eyes that so steadily regarded him. | Дрожащий от страха Эспиноса-младший взглянул в беспощадные глаза Блада, и его оливковое лицо посерело. |
| "If it is clear?" he faltered, breaking the utter silence in which all were standing. | – Понял ли я? – запинаясь, пробормотал юноша. |
| "But, name of God, how should it be clear? How should I understand? Can you avert the fight? | – Но что я должен понять? |
| If you know a way, and if I, or these, can help you to it - if that is what you mean - in Heaven's name let me hear it." | Если есть возможность избежать боя и я могу помочь вам, скажите мне об этом. |
| "A fight would be averted if Don Diego de Espinosa were to go aboard his brother's ship, and by his presence and assurances inform the Admiral that all is well with the Cinco Llagas, that she is indeed still a ship of Spain as her flag now announces. | – Боя могло бы и не быть, если бы дон Диего де Эспиноса лично прибыл на борт корабля своего брата и заверил его, что "Синко Льягас" по-прежнему принадлежит Испании, как об этом свидетельствует его флаг, и что на борту корабля все в порядке. |
| But of course Don Diego cannot go in person, because he is... otherwise engaged. | Но дон Диего не может отправиться лично к брату, так как он... занят другим делом. |
| He has a slight touch of fever - shall we say? – that detains him in his cabin. | Ну, допустим, у него легкий приступ лихорадки и он вынужден оставаться в своей каюте. |
| But you, his son, may convey all this and some other matters together with his homage to your uncle. | Как его сын ты можешь передать все это своему дяде и засвидетельствовать ему свое почтение. |
| You shall go in a boat manned by six of these Spanish prisoners, and I - a distinguished Spaniard delivered from captivity in Barbados by your recent raid - will accompany you to keep you in countenance. | Ты поедешь с шестью гребцами-испанцами, из которых сам отберешь наименее - болтливых, а я, знатный испанец, освобожденный вами на Барбадосе из английского плена, буду сопровождать тебя. |
| If I return alive, and without accident of any kind to hinder our free sailing hence, Don Diego shall have his life, as shall every one of you. | Если я вернусь живым и если ничто не помешает нам беспрепятственно отплыть отсюда, дон Диего останется жить, так же как и все вы. |
| But if there is the least misadventure, be it from treachery or ill-fortune - I care not which - the battle, as I have had the honour to explain, will be opened on our side by this gun, and your father will be the first victim of the conflict." | Но если случится какая-либо неприятность, то бой с нашей стороны, как я уже сказал, начнется выстрелом вот из этой пушки, и твой отец станет первой жертвой схватки. |
| He paused a moment. | Он умолк. |
| There was a hum of approval from his comrades, an anxious stirring among the Spanish prisoners. | Из толпы его товарищей послышались возгласы одобрения, а испанские пленники заволновались. |
| Young Espinosa stood before him, the colour ebbing and flowing in his cheeks. He waited for some direction from his father. But none came. | Эспиноса-младший, тяжело дыша, ожидал, что отец даст ему какие-то указания, но дон Диего молчал. |
| Don Diego's courage, it seemed, had sadly waned under that rude test. He hung limply in his fearful bonds, and was silent. Evidently he dared not encourage his son to defiance, and presumably was ashamed to urge him to yield. Thus, he left decision entirely with the youth. | Видимо, мужество покинуло его в этом жестоком испытании, и он предоставлял решение сыну, так как, возможно, не рискнул советовать ему отвергнуть предложение Блада или, по всей вероятности, посчитал для себя унизительным убеждать сына согласиться с ним. |
| "Come," said Blood. | – Ну, хватит! – сказал Блад. |
| "I have been clear enough, I think. | – Теперь тебе все понятно. |
| What do you say?" | Что ты скажешь? |
| Don Esteban moistened his parched lips, and with the back of his hand mopped the anguish-sweat from his brow. | Дон Эстебан провел языком по сухим губам и дрожащей рукой вытер пот, выступивший у него на лбу. |
| His eyes gazed wildly a moment upon the shoulders of his father, as if beseeching guidance. But his father remained silent. | Он в отчаянии взглянул на отца, словно умоляя его сказать что-нибудь, но дон Диего продолжал молчать. |
| Something like a sob escaped the boy. | Юноша всхлипнул, и из его горла вырвался звук, похожий на рыдание. |
| "I... I accept," he answered at last, and swung to the Spaniards. | – Я... согласен, - ответил он наконец и повернулся к испанцам. |
| "And you - you will accept too," he insisted passionately. | – И вы... вы тоже согласны! – с волнением и настойчивостью произнес он. |
| "For Don Diego's sake and for your own - for all our sakes. | – Ради дона Диего, ради меня, ради всех нас. |
| If you do not, this man will butcher us all without mercy." | Если вы не согласитесь, то с нами расправятся без всякой пощады. |
| Since he yielded, and their leader himself counselled no resistance, why should they encompass their own destruction by a gesture of futile heroism? | Поскольку дон Эстебан дал согласие, а их командир не приказывал им сопротивляться, то зачем же им было проявлять какой-то бесполезный героизм? |
| They answered without much hesitation that they would do as was required of them. | Не раздумывая, они ответили, что сделают все, как нужно. |
| Blood turned, and advanced to Don Diego. | Блад отвернулся от них и подошел к дону Диего: |
| "I am sorry to inconvenience you in this fashion, but..." For a second he checked and frowned as his eyes intently observed the prisoner. Then, after that scarcely perceptible pause, he continued, "but I do not think that you have anything beyond this inconvenience to apprehend, and you may depend upon me to shorten it as far as possible." | – Очень сожалею, что я вынужден оставить вас на некоторое время в таком неудобном положении...- Тут он на секунду прервал себя, нахмурился, внимательно поглядел на своего пленника и после этой едва заметной паузы продолжал: - Но я думаю, что вам уже нечего опасаться. Надеюсь, худшее не случится. |
| Don Diego made him no answer. | Дон Диего продолжал молчать. |
| Peter Blood waited a moment, observing him; then he bowed and stepped back. | Питер Блад еще раз внимательно поглядел на бывшего командира "Синко Льягас" и затем, поклонившись ему, отошел. |
| Chapter XII | Глава XII |
| DON PEDRO SANGRE | ДОН ПЕДРО САНГРЕ[42] |
| The Cinco Llagas and the Encarnacion, after a proper exchange of signals, lay hove to within a quarter of a mile of each other, and across the intervening space of gently heaving, sunlit waters sped a boat from the former, manned by six Spanish seamen and bearing in her stern sheets Don Esteban de Espinosa and Captain Peter Blood. | Обменявшись приветственными сигналами, "Синко Льягас" и "Энкарнасион" легли в дрейф на расстоянии четверти мили друг от друга. Через это пространство покрытого рябью и залитого солнцем моря от "Синко Льягас" к "Энкарнасиону" направилась шлюпка с шестью гребцами-испанцами. На корме с доном Эстебаном де Эспиноса сидел капитан Блад. |
| She also bore two treasure-chests containing fifty thousand pieces of eight. | На дне шлюпки стояли два железных ящика, хранивших пятьдесят тысяч песо. |
| Gold has at all times been considered the best of testimonies of good faith, and Blood was determined that in all respects appearances should be entirely on his side. | Золото во все времена было отличным доказательством добросовестности, а Блад считал необходимым произвести самое благоприятное впечатление. |
| His followers had accounted this a supererogation of pretence. But Blood's will in the matter had prevailed. | Правда, люди Блада пытались доказать ему, что он слишком уж усердствовал в обеспечении обмана, однако он сумел настоять на своем. |
| He carried further a bulky package addressed to a grande of Spain, heavily sealed with the arms of Espinosa - another piece of evidence hastily manufactured in the cabin of the Cinco Llagas - and he was spending these last moments in completing his instructions to his young companion. | Он взял с собой также объемистую посылку с многочисленными печатями герба де Эспиноса-и-Вальдес, адресованную испанскому гранду, - еще одно "доказательство", поспешно сфабрикованное на "Синко Льягас". В немногие минуты, оставшиеся до прибытия на "Энкарнасион", Блад давал последние указания своему молодому спутнику - дону Эстебану, который, видимо, все еще колебался в чем-то и не мог решиться высказать вслух свои сомнения. |
| Don Esteban expressed his last lingering uneasiness: | Блад внимательно взглянул на юношу. |
| "But if you should betray yourself?" he cried. | – А что, если вы сами выдадите себя? – воскликнул тот. |
| "It will be unfortunate for everybody. | – Тогда все закончится крайне печально для... всех. |
| I advised your father to say a prayer for our success. I depend upon you to help me more materially." | Я просил твоего отца молиться за наш успех, а от тебя жду помощи, - сказал Блад. |
| "I will do my best. | – Я сделаю все, что смогу. |
| God knows I will do my best," the boy protested. | Клянусь богом, я сделаю все! – с юношеской горячностью воскликнул дон Эстебан. |
| Blood nodded thoughtfully, and no more was said until they bumped alongside the towering mass of the Encarnadon. | Блад задумчиво кивнул головой, и никто уже не произнес ни слова до тех пор, пока шлюпка не коснулась обшивки плавучей громады "Энкарнасиона". |
| Up the ladder went Don Esteban closely followed by Captain Blood. | Дон Эстебан в сопровождении Блада поднялся по веревочному трапу. |
| In the waist stood the Admiral himself to receive them, a handsome, self-sufficient man, very tall and stiff, a little older and greyer than Don Diego, whom he closely resembled. | На шкафуте в ожидании гостей стоял сам адмирал - высокий, надменный человек, весьма похожий на дона Диего, но немного старше его и с сединой на висках. |
| He was supported by four officers and a friar in the black and white habit of St. Dominic. | Рядом с ним стояли четыре офицера и монах в черно-белой сутане доминиканского ордена. |
| Don Miguel opened his arms to his nephew, whose lingering panic he mistook for pleasurable excitement, and having enfolded him to his bosom turned to greet Don Esteban's companion. | Испанский адмирал прижал к груди своего племянника, объяснив себе его трепет, бледность и прерывистое дыхание волнением от встречи с дядей. Затем, повернувшись, он приветствовал спутника дона Эстебана. |
| Peter Blood bowed gracefully, entirely at his ease, so far as might be judged from appearances. | Питер Блад отвесил изящный поклон, вполне владея собой, если судить только по его внешнему виду. |
| "I am," he announced, making a literal translation of his name, "Don Pedro Sangre, an unfortunate gentleman of Leon, lately delivered from captivity by Don Esteban's most gallant father." | – Я - дон Педро Сангре, - объявил он, переводя буквально свою фамилию на испанский язык, -несчастный кабальеро из Леона, освобожденный из плена храбрейшим отцом дона Эстебана. |
| And in a few words he sketched the imagined conditions of his capture by, and deliverance from, those accursed heretics who held the island of Barbados. | – И в нескольких словах он изложил те воображаемые обстоятельства, при которых он якобы попал в плен к проклятым еретикам с острова Барбадос и как его освободил дон Диего. |
| "Benedicamus Domino," said the friar to his tale. | – Benedicticamus Domino[43], - сказал монах, выслушав эту краткую историю. |
| "Ex hoc nunc et usque in seculum," replied Blood, the occasional papist, with lowered eyes. | – Ex hoc nunc et usque in seculum[44], - скромно опустив глаза, ответил Блад, который всегда, когда это было ему нужно, вспоминал о том, что он католик. |
| The Admiral and his attending officers gave him a sympathetic hearing and a cordial welcome. | Адмирал и офицеры, сочувственно выслушав рассказ кабальеро, сердечно его приветствовали. |
| Then came the dreaded question. | Но вот наконец был задан давно уже ожидаемый вопрос: |
| "But where is my brother? | – А где же мой брат? |
| Why has he not come, himself, to greet me?" | Почему он не прибыл на корабль, чтобы лично приветствовать меня? |
| It was young Espinosa who answered this: | Эспиноса-младший ответил так: |
| "My father is afflicted at denying himself that honour and pleasure. | – Мой отец с огорчением вынужден был лишить себя этой чести и удовольствия. |
| But unfortunately, sir uncle, he is a little indisposed -oh, nothing grave; merely sufficient to make him keep his cabin. | К сожалению, дорогой дядя, он немного нездоров, и это заставляет его не покидать своей каюты... О нет, нет, ничего серьезного! |
| It is a little fever, the result of a slight wound taken in the recent raid upon Barbados, which resulted in this gentleman's happy deliverance." | У него легкая лихорадка от небольшой раны, полученной им во время недавнего нападения на остров Барбадос, когда, к счастью, был освобожден из неволи и этот кабальеро. |
| "Nay, nephew, nay," Don Miguel protested with ironic repudiation. | – Позволь, племянник, позволь! – с притворной суровостью запротестовал дон Мигель. |
| "I can have no knowledge of these things. | – Какое нападение? Мне ничего не известно обо всем этом. |
| I have the honour to represent upon the seas His Catholic Majesty, who is at peace with the King of England. | Я имею честь представлять здесь его католическое величество короля Испании, а он находится в мире с английским королем. |
| Already you have told me more than it is good for me to know. I will endeavour to forget it, and I will ask you, sirs," he added, glancing at his officers, "to forget it also." | Ты уже и так сообщил мне больше, чем следовало бы... Я попытаюсь забыть все это, о чем попрошу и вас, господа, - добавил он, обращаясь к своим офицерам. |
| But he winked into the twinkling eyes of Captain Blood; then added matter that at once extinguished that twinkle. | При этом он подмигнул улыбающемуся капитану Бладу и добавил: - Ну что ж! |
| "But since Diego cannot come to me, why, I will go across to him." | Если брат не может приехать ко мне, я сам поеду к нему. |
| For a moment Don Esteban's face was a mask of pallid fear. Then Blood was speaking in a lowered, confidential voice that admirably blended suavity, impressiveness, and sly mockery. | Дон Эстебан побледнел, словно мертвец, с лица Блада сбежала улыбка, но он не потерял присутствия духа и конфиденциальным тоном, в котором восхитительно смешивались почтительность, убеждение и ирония, сказал: |