Когда в дверь громко постучали, он встрепенулся и встал со стула.

— Кто здесь?

— Открой, Баум — раздался знакомый, но так давно не слышанный голос.

Даймонд вздрогнул. Затем подошел и открыл замок.

Ральф Фиджи собственной персоной стоял на пороге — невозмутимый и уверенный, как всегда.

— Ты… — протянул Даймонд.

— Я. Разрешишь войти? — усмехнулся Верховный контролер.

Даймонд посторонился.

— Ты пришел с новостями? — резко спросил он.

— Увы, нет. Я ничего не знаю о мире-отражении, если ты это имеешь в виду.

— Да, именно это, — зло ответил Даймонд.

Ральф прошел к чаше, взглянул на воду.

— Черная, — отстраненно заметил Даймонд, глядя в сторону, потом перевел взгляд на Ральфа. — Ты мстишь мне за нее?

Ральф смотрел на креадора с непонятным выражением: не то грусти, не то скуки.

— Я предлагаю тебе поединок, Баум, — произнес он, наконец.

— Что?

— Ты стал плохо слышать?

Ральф повернулся к Даймонду спиной и теперь разглядывал вид с башни.

— Нет, — ответил Даймонд. — Я просто удивлен.

— Так ты согласен?

Даймонд помолчал. Потом спросил:

— Ты точно ничего не знаешь о Бренне?

— Жива, — без эмоций ответил Ральф. — Ее уважают. Твоей дочери три месяца. Мир-отражение справился с чумой и активно развивается. Еще что-нибудь?

Пока он говорил, невольная улыбка озарила лицо Даймонда.

— Значит, у них все хорошо? И если меня не станет…

— Они не пропадут, не беспокойся — закончил Ральф.

— Тогда я согласен. Способ?

— Любой из арсенала, да хоть все, — равнодушно ответил Ральф.

Я стояла на подъемном мосту, дочь спала у моей груди. То, что на той стороне замок — не имеет значения, я не вижу его. Главное — мост.

Когда-то в академии я начинала обучение с того, что лепила из маны тесто. Маны достаточно в моем мире, и создать из нее можно все что угодно, хоть бетонные сваи.

Хоть тонкие нити ловца снов.

Я не умею ориентироваться во времени. Но я сделаю все, чтобы найти тебя, Даймонд.

Почувствовать тебя. Направить к тебе опоры моста.

Я зачерпнула ману прямо из воздуха, она заструилась между пальцами золотым песком. Теперь надо просто свить тонкие золотые нити в сеть, которая протянется к Миру-на-краю…

Магический поединок — дело чести. В него не вмешиваются даже верховные творцы. Выжил — значит, выиграл. Погиб — проиграл. Не более того.

Площадка на башне была слишком узкой, пришлось спуститься во двор.

Пятьдесят шагов разделяло магов — слишком много, чтобы видеть выражение лица врага. Но мало, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Они подняли руки одновременно — и две молнии сверкнули над их головами — два огромных сияющих зигзага. Громыхнули громом внезапно сгустившиеся тучи. Дождь пролился тяжелым водопадом, не замочив, однако, даже кончиков их башмаков.

То было лишь приветствие.

В следующее мгновение Ральф стремительно направил в Даймонда золотую стрелу.

Мой ловец снов был готов. Переплетение нитей — с миндальным деревом, как вышивкой — сверкало в воздухе, словно лед под солнцем. Это мой ориентир, мой маяк. И мост протянется туда, куда он укажет.

Я медленно двинулась вперед, нагребая себе ману с двух сторон. Мой шаг отмерял полотно моста, под руками вырастали перила. Замка уже не было, только пустота. И я шла по ней, прокладывая дорогу. Запахло… электричеством. Гроза? Но на небе позади меня ни облачка. А впереди еще ничего нет, кроме лабиринта нитей.

… Стрела разбилась о ледяной панцирь.

Даймонд сделал быстрое движение рукой — и пыльная буря поднялась с земли, неся к противнику облако серого колючего песка. Ральф увернулся, чудом не наглотавшись, успев воздвигнуть купол, который тут же был облеплен темной массой. Бросок! И острые камни помчались в обратном направлении, а Даймонду осталось лишь… оттолкнуть их огромной волной. Камни понеслись назад

— и застыли на полпути. Затем просыпались на землю с глухим стуком, окутав все вокруг пыльной завесой. Ральф тут же разверз землю, она с протяжным стоном дала длинную извивающуюся трещину, которая стала стремительно расширяться. Даймонд упал на колено — и прямо из трещины выстрелили гибкие стволы лиан, связывая края, соединяя их и не давая расползтись. Затем, с содроганием, земля сомкнула брешь, она покрылась свежим настом, словно заживающий рубец — коркой, и на глазах исчезла.

Усмехнувшись, Ральф воздел руку кверху и принялся закручивать над головой торнадо.