Круз поднял свой бокал:

– Ты сегодня потрясающе выглядишь.

– Благодарю.

Лира оделась как на прием в галерее: в обтягивающее черное мини-платье и вечерние сандалии на высоком каблуке. В ушах – сережки с янтарем, на руке – браслет с подвесками.

Круз вновь явился в образе киллера – во всем черном. Но сегодня костюм был попроще: мягкий льняной пиджак, брюки по фигуре и свитер с вырезом лодочкой.

– И о чем же мы поговорим? – спросила Лира.

– О том, чтобы дать мне второй шанс?

– Я еще не решила. Посмотрим, как пройдет ужин.

Круз улыбнулся:

– Значит, лучше бы он прошел хорошо.

По спине пробежали мурашки. Сегодня Лира снова чувствовала острое безрассудное предвкушение. Она понимала, что это никак не связано с внешней энергии пси этого района, а целиком вина Круза.

– Предлагаю найти нейтральную тему для разговора.

– У нас с тобой не выйдет ничего нейтрального. Расскажи о своем дедушке.

Не ожидавшая такого Лира прищурилась:

– А зачем ты хочешь о нем узнать?

– Мой дед рассказал свою версию событий. Мне интересно мнение Дора.

– Версия моего деда, без сомнения, правда.

– Ну да? – изумился Круз.

– Твой дед украл у моего право на владение залежами янтаря, мошенничая в покер.

– Мой дед клянется, что не жульничал и честно выиграл рудник Редиенс-Спрингс.

– Ха! Еще бы он сказал что-то другое! Немногие признают, что обманом завладели такой ценностью.

– Он также упомянул, что там была замешана женщина, – добавил Круз.

Лира откинулась на спинку стула:

– Впервые слышу. Что за женщина?

– Моя бабушка. По семейной версии, наши деды оба за ней ухаживали, а выбрала она Джейка Суитуотера. Артур Дор ужасно переживал неудачу, и тогда напился и вызвал моего деда на карточную дуэль. Покер и трезвому-то тяжело дается, не говоря уже о том, кто пьян в стельку.

– Но то, что его противник пьян, не помешало Большому Джейку Суитуотеру принять вызов.

– Я не собираюсь оправдывать деда. Большой Джейк может сам о себе позаботиться. Но знаю, что на границе пятьдесят лет назад было несладко. Не место и не время для глупостей, подобных той, что сотворил твой дед.

Лира поморщилась:

– Похоже, я иду по его стопам.

– Ты о чем, черт возьми?

– Во-первых, важнейшую находку в моей карьере украл Суитуотер, а потом я потратила целую кучу денег, чтобы засудить твою компанию в заведомо напрасной попытке отомстить.

Круз отпил немного вина и поставил бокал:

– Иногда нужно понимать, когда отойти от игрового стола.

– Твоей семье явно везет в азартных играх.

– Не стоит забывать и еще кое о чем.

– О чем же?

– Нам везет и в любви.

Лира похолодела.

– Как удачно для вас.

– Вообще-то, удача тут ни при чем, у нас есть инстинкт.

Она округлила глаза:

– Ух ты. Основной инстинкт на секс. Подумать только, Мать Природа и об этом позаботилась. Кто ж знал?

– Я такого не говорил. Секс совсем другое дело.

– Правда? Членам твоей семьи плевать на секс?

В глазах Круза заискрился смех.

– Тебе нравится надо мной подтрунивать.

– Ну, полагаю, теперь понятно, почему мы с тобой так и не добрались до спальни.

Веселье в его взгляде сменилось страстью.

– Тебя это тревожило?

Лира пожала плечами:

– Признаю, когда-то мне было немного любопытно. Но после я поняла, что ты считал наши отношения работой.

– Ты так думаешь?

– Ты получил, что хотел, несколькими поцелуями и комплиментами. Не стоило пользоваться ситуацией. По-своему ты порядочный человек, Круз Суитуотер, и живешь по правилам. Это достойно уважения. Просто правила у нас разные. – Лира холодно улыбнулась.

– Начиналось все как работа, но под конец все изменилось. В итоге я решил, что ты простишь поцелуи, а вот постельные забавы вместе с захватом руины – вряд ли.

Она поболтала вино в бокале.

– А тебя волновало мое прощение?

– Конечно.

– Почему?

– Я уже сказал: мужчины моей семьи инстинктивно узнают суженую при встрече. Ты – моя пара.

Лира вскинул брови:

– И часто тебе везет с женщиной после этих слов?

Круз в ответ не улыбнулся.

– Мне казалось, я четко пояснил: везение тут ни при чем. Чутье – лишь часть нашего таланта.

– У тебя талант и к обольщению? Наверное, очень кстати.

– Ты знаешь, что я вовсе не об обольщении, а о способности чувствовать связь. Такую, что существует между нами.