Балин повис в кандалах, так что края их врезались в запястья. Боль от них лишь оттеняла боль, что жаркой лавой пульсировала на спине. Он казался себе куском окровавленного мяса, и это не было далеко от истины. Если отец бьёт, то бьёт, чтобы вбить разум поглубже, под самую кожу, в мясо. Чтобы сын, Балин, сам потом сказал ему спасибо.

Если это и значило быть заботливым отцом, Балин не желал им становиться.

– Ты понимаешь, что ты сделал?
– заговорил позади Фундин.

Это ободряло. Если отец прерывал наказание и начинал объяснять за что оно было... значит все почти закончилось. Надо было просто выдержать ещё несколько ударов после.

– Ты отвел младшего наследника на подпольные бои. Ты дал ему маску, чтобы его не узнали... прекрасно зная, что в этих боях тебя могут не просто ранить тупым оружием, а прикончить боевым, наточенным топором! Мечом!

Свист кнута, и тело молодого гнома содрогнулось от нового удара. Кричать он уже не мог, и сознание плыло от боли. Он больше просто не выдержит...

В волосы вцепились железные пальцы отца.

– Я служу королю. Я клялся защищать его жизнь. Его, и его семью, а ты! Мой собственный сын отправляет на арену его внука?! Ты чем думал?!

Отец бьёт его головой об стену, и сознание милосердного оставляет Балина.

На спину будто опрокинули кипяток. Или жгучую кислоту, которой выжигают узор на гравюре. Балин дернулся, пытаясь увернуться от рук, приносящих невыносимую боль... руки? Хрипло застонав, он чуть повернул голову, и перед глазами, перед которыми плясала и странно изгибалась волнами комната, появился образы сестры.

– Двал...

– Очнулся? Знаю, больно. Потерпи. Вот, выпей...

Рука сестры помогла приподняться, и губ коснулась керамическая кружка. Балин жадно приник к ней, в несколько глотков опустошая. И к балрогу, что половина отвара пролилась на кровать.

Сестра помогла лечь удобнее и вновь взялась за тряпку, пропитанную особым зельем, очищая раны от кнута от засохшей крови и возможной заразы. Балин терпел, лишь изредка дергаясь и судорожно выдыхая от боли. А Двала молчала, продолжая своё дело. Молча смотрела на страшные кровавые рубцы. Хотя даже смотреть было страшно, а уж касаться...

Как же, верно, больно Балину...

– За что?
– вырвалось у неё.

Раньше она никогда не спрашивала о причинах наказания. Даже если отец брался за кнут. Не спрашивала, молча пытаясь оказать помощь, как бы говоря о том, что что бы ни случилось, даже если Балин виноват, она на его стороне.

– Торин дрался на арене в маске... я устроил ему бой...
– с горечью прошептал Балин.
– Я был ужасно зол на него! Двал, уйди... не хватало, чтоб тебе от него досталось...

Двал почувствовала жгучее желание пойти к отцу и все ему высказать. И с трудом подавила этот порыв. Ни к чему хорошему это не приведёт.

– Хочешь чего-нибудь? Я принесу?

– Нет. Ничего.

Двал посмотрела на уткнушегося в подушку брата. Конечно, он ничего не хочет. Просто побыть одному после такого... руки сами сжались в кулаки. Чего отец добивается?! Чтобы Балин возненавидел его?! Зачем наказывать так жестоко? И ведь за любую ерунду он наказывает брата! Да ещё, вот... за кнут берётся.

Вот так, значит, отцы поступают?

Все внутри скрутило от лютой злости. Двал, чувствуя, что сорвется, поспешно встала и вышла из комнаты брата. И за дверью, нос к носу столкнулась с отцом.

– Ты!

– Вожжа под хвост попала?
– обидно обронил Фундин, которого не впечатлил злой вид дочери.
– Я ясно говорил, чтобы никто не подходил к твоему брату. Иди к себе!

От презрительного голоса, от ледяного взгляда все внутри скрутило, и стоило Фундину только шаг сделать мимо, как Двал накрыло. Фундин был высок и массивен, как валун, но, верно, бешенство помогло. Левая рука легла на плечо и рванула на себя, разворачивая, а правая кулаком уже летела к лицу отца.

Оказывается, она не зря долгие часы отрабатывала удар на кожаном мешке, набитом песком. Фундин отшатнулся, впечатавшись в стену, и из носа потекла струйка крови.

– Только тронь его ещё раз!

А спустя миг страшный удар под ребра, и её швырнуло на пол у противоположной стены.

Дышать от боли было нечем, но злость пульсировала в голове подобно барабанам.

– Только тронь... убью.

– Защитница... зубы малы, щерится. Девкой родилась - сиди, и своим делом занимайся! Платки вышивай! Платья перебери к празднику, может, жениха найдешь!