А потом сеньор Кастильо, поправив на голове модное курортное канотье, пошёл в решительную атаку, заявив:

– Всё, Путник, хватит играть в игры загадочные и навороченные. Уже слегка поднадоело. Пришла пора - решительно сбросить пелену завесы с дурацких тайн.

– Ты это серьёзно, старина?
– удивился Максим.
– В том глубинном смысле, что сразу - со всех-всех-всех тайн, имеющих непосредственное отношение к нашим изысканиям?

– По крайней мере, и чисто для начала, с одной, - тут же "притормозил" Мегре.
– Помнишь, как ты вернулся из экспедиции на вершину Жёлтого холма?

– Помню, конечно. Через драку с тремя здоровеннымиобломами. Там ещё и четвёртый был (хитрый такой и предусмотрительный), которого своевременно и очень грамотно "успокоил" официант Хорхе.

– Да я, собственно, не об этом...

– О чём же тогда?

– Не добавил традиционного - "старина"? Уже неплохо, молодец.... Что же касается сути вопроса. Цитирую, Путник, тебя же. То бишь, привожудословную выдержку из твоего собственного словесного отчёта по результатам вышеупомянутой экспедиции. Мол: - "Ничего я и не утаил.Просто обошёл один момент стороной. Почему - обошёл? Во-первых, не хочется загружать твою умную голову, старина, излишней информацией, не относящейся напрямую к нашему общему делу. А, во-вторых, ты мне всё равно не поверишь. Обязательно начнёшь волноваться, сердиться, переживать и даже возмущаться, мол: - "Зачем, спрашивается, пачкать мозги глупыми и невероятными фантазиями? Совсем обнаглел, вояка отставной. Врёт и, главное,совсем не краснеет...". Вот, когда завершится вся эта бесшабашная и цветастая карнавальная эпопея, тогда и расскажу. И даже познакомлю, может быть, кое с кем. Подожди, пожалуйста, немного...". Было такое дело? А?

– Было, - облегчённо вздохнув, подтвердил Макс.
– Тоже мне - тайну нашёл. Ладно. Хочешь - слушай. Так и быть...

И он - подробно и доходчиво - рассказал. О российском студенческом клубе "Аномальщики" и об его бессменном руководителе Иване Павловиче Лазаренко. О прошлогоднем походе членов клуба к новой аномальной зоне, носящей поэтическое название - "Мутный Лес", и о старой злой шаманке, которая - на самом-то деле - оказалась разумной кошкой, сосланной на нашу Землю в качестве достойного наказания за какую-то серьёзную провинность. О путешествии через Портал и о прибытии отважных экспедиционеров на Кошачью Мирру. Об их необыкновенных приключениях и об одержанной победе над пришельцами из загадочного Перпендикулярного Мира. О Птичке и Рыжем. И, конечно, об Аше и Томасе.

– Ничего себе - повороты крутые и неожиданные, - восхищённо подёргал себя за пышные пегие усы дон Мануэль.
– Упасть и не встать, короче говоря.... Как можно, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, поверить в такое? Никак, понятное дело.... Но я, Путник, почему-то тебе верю. Даже и не знаю - почему...

– Наверное, потому, что я очень искренний и правдивый, - подсказал Макс.
– И, вообще, положительный - во всех смыслах, положениях и значениях.

– Положительный, тоже мне, выискался.... Да, от скромности, коллега белобрысый, ты не умрёшь.

– Конечно, не умру. Я, что же, похож на дурачка законченного? И, вообще, я не собираюсь умирать. По крайней мере, в течение ближайших шестисот-семисот лет. Жизнь - штука забавная...

– Это точно, - согласился Мегре.
– Я тоже как-то, честно говоря, не спешу за кладбищенскую ограду.... А ты потом познакомишь меня с ребятами? С Палычем? С Рыжим и Птичкой? С Ашей и Томасом?

– Не вопрос, - заверил Максим.
– Со всеми обязательно познакомлю. И даже русским салом - на чёрном хлебе - поделюсь. Незабываемый вкус.... Опа. Что это такое?

– Гав! Гав! Гав-в-в!
– долетел с дальнего конца аллеи надсадный собачий лай.
– Гав! Гав! Р-ры-ыы...

– Может, это Томаса, который разыскивал нас с тобой, кто-то пытается обидеть?
– забеспокоился сеньор Кастильо.
– В том смысле, что злые и голодные собаки?

– Может, и так. Сейчас подойдём и проясним ситуацию.

– Подожди, Путник. Судя по громкому лаю, собаки-то - здоровущие.... Моя тросточка? Увы, оружие откровенно-несерьёзное. Надо бы пару приличных камушков отыскать. Чисто для подстраховки.

– И без камней обойдёмся, - беззаботно улыбнувшись, пообещал Макс.
– С собаками у меня - разговор особый. Так, уж, получилось. Довелось - в своё время - прослужить несколько месяцев на алжиро-ливийской границе, в специальном корпусе ООН.... Как и что? Потом расскажу, в более спокойной и мирной обстановке. Так вот, по тамошней пустыне бегало достаточно много "крысоловов". Это такие пустынные шакалы, или же тощие низкорослые волки со слегка рыжеватой шерстью. "Lobo desierto", выражаясь высоким научным языком. И один старый и заслуженный бербер (проводник из местных жителей, сотрудничал за серьёзные бабки с корпусом, убили его - в конечном итоге), научил меня выть "по-шакальи". Все собаки нашего бренного Мира тот вой и на дух не переносят. Как услышат, так тут же - со всех своих мохнатых лап - трусливо разбегаются в разные стороны, жалобно повизгивая и поскуливая от охватившего их ужаса. Так что, комиссар, смело шагай за мной. Прорвёмся. Причём, в самомнаилучшем виде. Не впервой...

Поворот. Второй. Лай становился всё громче и яростней.

Ещё порядка тридцати пяти пройденных метров, и Максим мысленно прокомментировал увиденное: - "Три здоровенных датских дога беснуются возле корней древнего бука.... Беснуются? Это точно. Иначе и не скажешь.Отчаянно лают. Грозно и сурово рычат. Бегают, как умалишённые, вокруг дерева. Высоко подпрыгивают, скаля светло-жёлтые клыки. Обиженно визжат.... А на толстой ветке, расположенной примерно на трёхметровой высоте над землёй, восседает, как это и ожидалось, чёрно-белый бродяга Томас.... Просто так восседает? Типа - трусливо поджав пушистый хвост? Ну-ну, не дождётесь. Не тот, извините, типаж.... Хрипит, рычит и фыркает - во всю Ивановскую. А ещё и активно плюётся в рассерженных псов. Вот, оторвав правой передней лапой от ветки бука какую-то серую ребристую шишечку, ловко бросил её вниз.... Ага, молодец, попал крайнему догу прямо в глаз. Тот даже отчаянно завизжал и на месте - от острой боли - закрутился. Теперь сел на куцый хвост и осторожно трогает лапой ушибленное место.... Ну, что? Пора разогнать эту собачью братию - к маме нехорошей. Надоели слегка...".