...Однажды ночью Леон проснулся от криков в коридоре. Отца нашли в собственном кабинете - заколотым насмерть. Над телом слуги обнаружили сестру Леона, Ирию. Улики были убедительны. Ее пришлось отправить в монастырь - во избежание самосуда слуг и солдат, любивших покойного лорда.

Ирия отрицала свою вину... но Леон поверил не ей. Несмотря на все усилия их мачехи Полины, преступницу приговорили к казни на эшафоте. Сестра, не дожидаясь приезда солдат, покончила с собой.

И тогда мать, уже однажды выдавшая детей врагам...

При этих словах Витольд нервно сжал кулаки. Леон испугался: Тервилль не поверил. Но тот попросил продолжать.

...Мать начала шантажировать сына. Если он не поможет ей выйти из монастырского заключения, она обвинит его в соучастии в отцеубийстве. В этом якобы призналась на исповеди Ирия.

Сын и рад бы помочь матери, но ее осудил королевский суд. А кто такой Леон - сын мятежника без связей? Шантажа же он испугался по-настоящему - слишком хорошо знал мать. Во время восстания она, чтобы откупиться от Бертольда Ревинтера, отдала старшую дочь на растерзание его сыну Роджеру...

Что-то уловив в лице Витольда, Леон в красках расписал судьбу несчастной сестры-двойняшки. После чего вернулся к собственной незавидной участи. Решив все-таки помочь матери - может, она тогда одумается?
– любящий сын отправился к ее брату Иву Криделю. Вдруг дядя поможет - взрослый же, опытный человек.

В его усадьбе юный лорд Таррент узнал, что его вот-вот обвинят в убийстве. Чему способствуют, якобы, сговор его матери с леонардитами и козни мачехи, ведущей в Лютене веселую жизнь...

При упоминании имени Полины голос Леона дрогнул. Но после ранения что-то в его душе изменилось. Если прежде он гнал все подозрения в отношении любимой женщины, то теперь начал понимать - она действительно может быть его врагом. Ей это выгодно! И тогда Леон - препятствие между Чарли и титулом лорда Таррент...

И всё же язык не повернулся обвинить Полину напрямую. Юноша сослался на дядю. Всё равно Ив Кридель - подлый, бесчестный предатель. Даже если он и не причастен к нападению на той снежной дороге. Своих бросают на произвол судьбы лишь самые законченные негодяи! А дядя выгнал племянника из дома. Даже не попытался защитить!

– Когда я понял, что за мной вот-вот приедут солдаты... как за Ирией, я решил сбежать за границу, в Аравинт!
– напоследок выпалил юноша.

А почему бы и нет, кстати? Даже сейчас? Там он будет изгнанником, а не преступником. И без всякого Веги обойдется!

– Про твою мачеху я слышал.
– На лице Витольда - неподдельное сочувствие.
– Королевская любовница!

У Таррента потемнело в глазах. Нет! Тервилль что-то перепутал!..

И с чего Леон вдруг решил, что Полина ему безразлична?

Как она могла?!

– И если вздумала свалить на тебя убийство - значит, свалит, - добил юношу Витольд.
– Я слышал, она в дружбе с Ревинтером. А твой дядя, похоже, в сговоре с этой шайкой. Это он на тебя покушался?

– Один из убийц - его секретарь, - честно ответил Леон.

Ритэйнец мрачно молчал несколько бесконечных мгновений. Словно забыл о еде.

И юноше становилось всё больше не по себе... А в душу полз мерзкий, противный страх, недостойный благородного дворянина. Виконт не поверил. Он решил, что Леон - и есть убийца. Но ведь это же был несчастный случай!

Теперь Тервилль Леона выдаст! Бежать? Далеко убежишь раненым! Хоть снова за ночной горшок хватайся... Ну горшок - не горшок, а нож - вот он, лежит! Если напасть неожиданно...

Юноша набрал в грудь побольше воздуха, мысленно измеряя расстояние до соперника...

– Меня предал родной отец, - неожиданно поднял взгляд Витольд.

Леон аж вздрогнул - словно ритэйнец мог прочесть его мысли. Но ведь помыслы - еще не дела. Юный лорд ничего Витольду не сделал. Не смог бы...

– Не грусти, Леон, - крепкая рука стиснула ему плечо.
– Просто мы живем в грязное время. А вокруг слишком много сволочей! Но тебе, наконец, повезло. Король Аравинта - действительно благородный человек. И я как раз собираюсь именно туда. Хочешь - давай со мной.

– Но... меня не пропустят через границу!
– вспомнил Леон. И отчаянно запаниковал - вновь.
– У меня нет подорожной...

Витольд невесело рассмеялся:

– Ты что, считаешь, на границе с Аравинтом - сплошная линия солдат? Посты мы объедем. А в самом Аравинте никто эвитанские подорожные спрашивать не станет. Я тебя с такими людьми познакомлю!

Его лицо на миг стало почти мечтательным. Наверное, вспомнил что-то очень светлое...

И тут же вновь набежали тучи - губы сжались тверже, взгляд стал жестче.