Я знаю, кто я.

Они заплатят.

ГЛАВА 18. ПЕРВАЯ КРОВЬ.

Машина резко останавливается. Я пытаюсь встать, оттолкнувшись ногами от двери, но едва не падаю вниз, потеряв равновесие. Прерывисто дышу. Черт, надо что-то делать, я должна выбраться, должна защитить себя.

Внезапно двери распахиваются с обеих сторон. Меня обдувает прохладный ветер. Не церемонясь, меня вытаскивают из салона, сбросив на асфальт, словно мусор. Я ударяюсь щекой о землю, разодрав до крови кожу, и выплевываю пыль, прилипшую к губам.

– Простите, мисс Блэк, – глухо протягивает шериф Пэмроу, поднимая меня на ноги. Он, наверно, доволен собой , он следует божественной миссии. Чертов ублюдок, чокнутый псих! В олочит меня вперед, а я неожиданно смеюсь , ощутив , как кровавые линии тянутся по щекам. Откидываю назад голову и хохочу, будто бы сумасшедшая.

– Я найду вас, я найду вас всех.

Руки, сжимающие мои плечи, становятся ледяными, стальными. Они грубее мне под кожу впиваются, а я улыбаюсь еще шире.

– Давайте, вам придется меня убить.

– Вас убьет Господь, мисс Блэк. Он убивает всякого грешника, осквернившего землю его. Он вас убьет. – Мужчина горячо повторяет. – Убьет.

Словно тени передо мной вырастают неизвестные люди. Не вижу их лиц, вижу лишь темные силуэты в огромных мантиях, скрывающих человеческие черты. Они провожают нас, следуя рядом, окольцовывая с разных сторон. В панике верчу головой. Я не понимаю, что происходит. Кто это. Зачем я им. Они собираются меня убить?

Меня ведут вниз по узким ступеням. Вскоре дорога покрывается мраком, а темнота проглатывает последние отблески вечернего солнца. Я пытаюсь дышать ровно, но не могу сосредоточиться, не выходит. В голову врезаются различные запахи гнили и старости. Но, пожалуй, ничто не перебивает запах ладана, витающего над головой, будто туман. Тогда я и осознаю, что нахожусь в церкви или рядом с ней , и угодила я в опасную ловушку.

Глаза щиплет. Я часто моргаю, пытаясь увидеть хотя бы что-то, но не получается.

Неожиданно из глубины подвала доносятся странные, протяжные звуки. Словно кто-то монотонно и хором прочитывает Библию. Слова растворяются в воздухе, я не различаю их, даже не понимаю, на каком языке произносят фразы ! Неуклюже ступаю по каменным ступеням, спотыкаюсь, выравниваюсь и встряхиваю волосами. Мне жутко не по себе.

Мы оказываемся в огромном зале. Я не вижу очертаний стен, но вижу светлые пятна и думаю, что это окна. Тем не менее, здесь темно , лишь мелкими точками горят факела.

– Здравствуй, - неожиданно протягивает приятный голос, и передо мной возникает не в меру широкая тень. Я пытаюсь вырваться из оков шерифа, но его пальцы, будто змеи, не позволяют мне даже пошевелиться! Приходится стоять перед неизвестным силуэтом.

– Святой Отец, я привел ее, – шепчет шериф Пэмроу прямо над моим ухом, и голос у него охрипший и тихий, полный странной гордости и покаяния, – я сделал, как вы велели.

Пастор молчит, а я вдруг понимаю, что Святой Отец – возможно, отец Джил, ведь он читает проповеди по воскресеньям? Ведь именно о нем мне рассказывал Хэрри?

– Мистер Хью, – вдруг восклицаю я, подавшись вперед. Это моя последняя надежда, у меня больше нет выбора! – Мистер Хью, что вы делаете? Отпустите меня, прошу вас.

Неожиданно пальцы, сжимающие мои плечи, исчезают. И я оказываюсь прямо перед той огромной тенью, что поглотила меня несколько секунд назад. Силуэт приближается, а я вскидываю подбородок, смотря куда-то вперед, надеясь, увидеть хоть толику света.

– Вы знаете мое имя, дитя?

– Я знаю вашу дочь.

Молчание. Нервно оглядываюсь, внезапно встретившись с целым рядом теней, так и ждущих расплаты надо мной! Живот вспыхивает от ужаса, скручивается и делает кульбит. Я в ужасе вновь гляжу на силуэт перед глазами и сжимаю трясущиеся губы.

– Что вам нужно, – шепчу я, – чего вы хотите? Я не понимаю.

– Вы знаете, дитя мое, вы отравлены.

– Отравлена?

– Вас поглотил грех, мы хотим помочь вам. Господь всякого примет, нужно лишь так в него верить, как он верит в нас.

– Отпустите меня, – в который раз шиплю я, – вы должны отпустить меня.

– Нет.

Его ответ бьет по мне , будто пощечина. К олени дрогают, но я стою ровно, смотря на него, смотря на то темное пятно, что плавает передо мной, решительно и смело.

– За что? – Лишь срывается с моих губ. Я вижу, как круг подле меня сужается, и уже чувствую, как невидимые оковы хватаются за горло мое, сдавив его с немыслимой силой.

– З а то, что не веровали в Бога и не уповали на спасение Его… – Шепчет Святой Отец. Он неожиданно порывисто притягивает меня к себе. Обхватывает ладонями лицо и крепко к себе прижимает, словно защищает, словно спасает, но сдавливает меня и душит. – Е сли душа обратится к силам диавольским , то я обращу лицо мое на ту душу и истреблю ее.