– Отлично. Я справлюсь.

Сказать проще, чем сделать. Правда, едва я схожу с места, на мои плечи сваливается свирепое недовольство. Внезапно я понимаю, что именно мои тети виноваты в том, что со мной творится. Я бы никуда не поехала, если бы они не вели себя так странно, и нашей бы жизни с ребятами ничего не угрожало, если бы Норин и Мэри-Линетт не секретничали.

В этом есть смысл, верно? Мне даже дышать становится легче. В конце-то концов, с чего мне бояться их гнева, если я сама разозлилась не на шутку?

Открываю дверь, переступаю через порог и легкомысленно выдыхаю.

Кого я пытаюсь обмануть? От меня всегда были одни проблемы. Мама вечно во мне видела гигантскую гормональную бомбу, которая не заботится о себе, о своем будущем и о том, что должно быть важно сорокалетним старперам, но неожиданно по необъяснимым причинам абсолютно безразлично мне. Я с ней ссорилась. Она проводила беседы, словно я ее очередной трудный подросток, балансирующий на грани срыва. И мы не слышали друг друга, как ни старались. Я не слышала. И не хотела.

Возможно, теперь я понимаю, что должна была вести себя иначе, иначе с мамой, а не с кем-то другим. Мамы больше нет. Значит, и исправляться мне больше не зачем.

– Что. Это. Значит. – Железным тоном восклицает тетя Норин и оказывается прямо у меня под носом. Я даже не заметила, как она пришла! Просто моргнула, и вот она стоит на высоченных каблуках передо мной, сердито хмуря черные брови.

Так. Стоп.

На высоченных каблуках?

Я растерянно осматриваю наряд тети и встряхиваю волосами. На ней белая блузка и черная юбка-карандаш. Волосы уложены. Губы подведены темно-бардовой помадой.

Наверно, монстр все-таки догнал меня, и я мертва ! В реальности эта женщина носит свитера под горло – даже при невыносимой жаре – и широкие брюки !

– Где ты была? – Ругается Норин. – Черт возьми, где тебя носило, Ари?

– Норин, прекрати, – взвывает Мэри-Линетт и устало выкатывается из кухни. На ней также белая блузка, вот только вместо юбки, черные узкие штаны с завышенной талией.

– Не прекращу.

– Главное, она здесь.

– Да, я здесь. – Киваю и перевожу взгляд на тетю Норин. – А вот куда пропали вы?

– Причем тут мы? Ари, где тебя носило? Ты видела, который час?

– Я просто…

– Просто что? Мы места себе не находили! – Норин недовольно взмахивает руками, распускает иссиня-черные волосы, и они каскадом спадают с ее худых плеч. Я никогда не видела ее с распущенными волосами. Норин очень красивая. Она начинает расхаживать в новых туфлях по комнате, покачивая головой. А я окончательно запутываюсь. Что здесь вообще происходит? – Безумие, невероятно.

– Где ты была, Ари? – Снисходительным тоном спрашивает Мэри. – Мы переживали.

– Я хотела…, – так , это странно. Вот так просто взять и признаться.

– Что хотела?

– Хотела прогуляться. – Осторожно начинаю я. – Почему вы уехали?

– А мы не можем уехать?

Хороший вопрос. Но меня так просто не проймешь. Я усмехаюсь.

– Можете. Но почему посреди ночи?

– Потому что бары не работают по утрам , дорогая моя Ари. – Мэри-Линетт сплетает на груди руки и дергает уголками губ, будто спрашивая: ну, и что теперь ты скажешь?

Н едоуменно хмурюсь.

– Бары?

– Да. Бары.

– Но…

– Какая разница, куда ходили мы, Ари. – Норин порывисто стягивает с ног туфли. Не знаю почему, но мне становится не по себе. Я неожиданно понимаю, что действительно не должна была убегать из дома посреди ночи, чтобы подловить тетушек на том, что вполне может являться плодом моего воображения. – Мы приехали, а тебя нет.

– Я гуляла с друзьями.

– С какими друзьями?

– С братьями Нортон. – Пожимаю плечами и решаю сыграть недотрогу. Что ж, никто не говорил, что будет просто. Но и признаваться я не собираюсь. – С Мэттом и Хэрри.

– Ты гуляла по Астерии с двумя мальчиками?

– Парнями.

– С парнями, - исправляется Норин и устало глядит на Мэри-Линетт, - ну, теперь нам гораздо легче, правда, Мэри?

– Не знала, что вы ездите по барам.

– А я не знала, что ты сбегаешь из дома.

– Я не сбегала. Я просто решила прогуляться.

– Нельзя просто прогуливаться ночью, Ари.

– Может, я буду делать то, что хочу, как считаете? – Раздраженно стискиваю зубы. Я и не думала ссориться, но сейчас завожусь. – Что еще запрещается?