его же возраста. Он был высок, худ и жилист. Лицо же совсем не соответствовало

телу, будучи неожиданно круглым, с сытым подбородком и узкими прорезями глаз.

На щеках играл неизменный румянец.

– Я мог бы нарушить твой запрет и пройти к девчонкам, – Су тоже опустился на

мягкий пол.

–Ты император, – невозмутимо ответил ему собеседник. – Мы похоронили бы

тебя с почестями.

– И на что бы тогда существовала твоя школа? – в тон ему буркнул Су,

усаживаясь напротив.

– А я и не говорил, что мы бы не сожалели о потере. Но довольно, – бойницы

глаз Ша-То полыхнули недобрым огнем. – То, что ты носишь у сердца, привело тебя

ко мне. Время пришло? Ты пришел забрать долги?

– Ша-То, – император снизил голос и надолго замолчал. Перед его глазами

пронеслась картина многолетней давности. Тогда молодой император впервые

забрался на скалу Цо, что-бы увидеть школу целителей. Это был день великого

позора. Не на много старше, императора наставник, совсем недавно занял этот

пост. Он вежливо выслушал Доннику, который долго говорил о новых порядках. О

том, что интуиты не должны больше иметь свобод, которые были у них раньше,

потому, что Темный наседает и, нужно сплотить все силы иутайского народа в

единый кулак. Он красочно обрисовал, как целители, самостоятельно выбирающие

место службы, растекаются по всему Ковчегу, тем самым, ослабляя защиту

Границы. Он собирался говорить ещё дольше, например, о том, что интуиты могли

бы помочь и мирной жизни Иутая, если бы им было запрещено покидать страну, а

карой была бы назначена смертная казнь,… Новый наставник, Чу, остановил его

красноречие, подняв правую руку, со сжатым кулаком. Вместо ответной речи он

предложил, магам, с которыми прибыл император, попробовать сотворить, какое, ни-

будь боевое заклинание, что-бы заставить Чу согласиться с императором. Донника,

приберегавший атаку своих людей, лишь на крайний случай, смутился. В этот

момент, к его уху наклонился верховный маг, и прошептал, что он и его люди

бессильны в этом месте. В ещё большей растерянности, император вопросительно

посмотрел на наставника. Тот коротко хихикнул, и произнес короткую речь,

унизившую императора, перед его людьми на долгие годы. Вернее на те годы пока,

свидетели этих слов, ещё оставались в живых. А, Чу, тогда сказал следующее: – « В

моей правой руке, – плач Отца! Его слеза. Его горе. Вторая, такая охраняет

Границу. Где именно мои люди держат её – тебе знать не надо. А вот, о чем тебе

следовало бы ведать император, так это то, что именно интуиты, реально

охраняют Границу, не позволяя выродкам Темного, использовать в нападении –

магию.» Донника стоял молча, чувствуя себя оплеванным, а Чу высокомерно

продолжил:-« Наши устои останутся неизменными, какой бы властитель не

правил в стране. Мы сами решаем, кого и за что следует наказывать. И как раз

сегодня, мы продемонстрируем это, казнив одного из своих. Чем он заслужил

такую кару, вам знать не обязательно, но саму казнь вы сейчас увидите»

Униженный во второй раз Су, вскипел, но сдержался. В этот момент, на

площадке, где велась беседа, появилась группа бойцов интуитов, ведущая перед

собой, худого высокого человека, с круглым, как сковорода лицом. Не доходя за

десяток шагов до императора, приговоренного поставили у большого камня,

лежащего на границе площадки. Через мгновение, четыре арбалетных стрелы,

пробили ему руки и ноги. Пятая, летевшая прямо в сердце, заискрившись, изменила

на полпути свой полет, и отлетела далеко в сторону.

– Хороший выстрел, но глупая идея-Чу с непонятным выражением лица

посмотрел на, прячущего за пояс маленький арбалет, императора. – Уходи,

император! Нам не о чем больше говорить. Да, и забери с собой этого человека. Мы

не казним дважды. Его имя Ша-То, и ты ещё не раз захочешь довести до конца то,