Шрифт:
Интерьеры у Любови оригинальные и трогательные. Узнаваемые, словом. Что-то от Индии, что-то от Японии, что-то от Скандинавии, что-то от славян... При этом Любовь не любит, чтобы была просто Индия или просто Япония, а непременно чтобы смешение стилей, что многие дизайнеры-зануды считают моветоном. Но лично я считаю, что это такая же глупость как то, что нельзя одновременно носить золото и серебро. Конечно, с той важной оговоркой, что смешение стилей требует, подчеркиваю, особого вкуса. Но у Любови он есть.
Все, к чему она прикасается, получается поющим, танцующим, пахнет ветром, травой и прибрежным песком.
К крыльям я заказал светлый и темный эль. Светлый - себе, а темный - Любови, хоть изначально мы и шли сюда за кофе. Но кофе здесь дорогой и невкусный, а вот эль, напротив... Изумительный, словом, эль...
Эх!.. Если бы с утра не на работу...
– Так тебе показалось, за мной следят?
– спросил я после первого глотка.
– Разве я так говорила?
– Не так, но ты сказала "странно, что там была балерина". А если она была там, где быть не должна, значит, ясное дело, следила за мной.
– Совсем не ясное, - Люба часто спорит исключительно из любви к спорам. Просто, чтобы что-то возразить.
– Почему именно за тобой? Разве там не за кем больше было следить?
– Ну да, ты же постоянно встречаешь ее по утрам. Хочешь сказать, она следила за тобой?
– Я вообще не говорила "следила", - упиралась Любовь.
– Я просто сказала, что все это странно.
– Странно, - согласился я.
С Любовью лучше не спорить.
...Странно, но в пятницу мы пошли на рыцарский турнир. Вместе, конечно, - пригласительный нам дали на двоих. Не говорили не о Балерине, не о слежке. Нам вообще есть о чем поговорить и как коллегам, и как друзьям. Наверное, если бы мы не были коллегами и друзьями, я бы влюбился в Любовь. Звучит забавно.
"Я люблю тебя, Любовь".
Наверняка кто-то когда-то, и не один и не однажды, так признавался ей в любви, и каждый воображал при этом, что он страсть, как оригинален.
Ей очень идет это имя.
Да, рыцарский турнир нас позабавил и в то же время удивил.
Никогда бы не подумал, что то, как двое в плетеных кольчугах и шлемах машут самодельными мечами, может быть зрелищным.
От рыцарского турнира мы были в восторге, а главное, на полу больше не было той самой злополучной медвежьей шкуры.
Рыцари красиво махали мечами, но бились не очень-то истово, в общем, никто не пострадал, ничего никому не повредил.
Рыцари целы, зрители (по пятницам все столики в "Викинге" заняты) довольны.
А кальчуги... ведь их плетение - особое искусство.
Я заметил, люди сейчас стали очень поздно взрослеть. Вспомните фотографии сороковых-пятидесятых. Двадцати-двадцатипятилетние на них зрелые мужчины и женщины, пережившие войну. Им, победителям, поднимать страну.
А что сейчас?
Мы ищем сказочных сражений, не замечая, не умея справиться с реальными угрозами. Собирайтесь, гномы, на войну!
Глава 4
Ничто так не украшает пейзаж, как художник с мольбертом. Сначала смотришь на художника, потом невзначай на мольберт. И невольно же сравниваешь с оригиналом и думаешь: "Надо же, как увидел!". А ведь, и правда, красиво вокруг, и как я только раньше не замечал?
А потому и не замечал, что без мольберта... Для того и существуют художники с мольбертами. Где не окажутся - всюду сразу гармония или как вариант креатив, но это в общем-то то же самое.
Да, я живу в самой старой части города, со старинным храмом. Раньше я никогда не ходил дорожкой, огибающей его, где увидел художника с мольбертом. Рядом стоял его автомобиль - он приехал специально писать красоту, которую я не замечал столько лет.
Далее по той самой дорожке, по которой я почему-то никогда не ходил, мне открылись и другие залежи красоты.
Сквозь колонны стволов и арки вершин проглядывала зелёная-зелёная река, украшенная кувшинками.
Хотелось варварски нарушить их сияющий покой, да и ступеньки так и звали спуститься к воде... или взять в руки мастихин. Да, изобразить, как есть, в зелёной дымке и сиянии.
И заодно украсить собой и мольбертом и без того почти совершенный пейзаж, чтобы, да, стать частью законченного сверкающего совершенства.
Подгоняемый этими мыслями, я возвращался домой незнакомой дорогой. И едва не сбив с ног нашего дворника, виновато улыбнулся. Он тоже улыбнулся в ответ понимающе и недоумённо одновременно - да, именно такая палитра чувств, как бардовый с жёлтым, смешалась в выражении его лица. Получился примиряюще-оранжевый.
С улыбкой дворник с сияющим ореолом выглядел как вполне себе приличный сосед и, заметьте, всегда трезвый.