— Вы хоть не говорите, как вы едете и какой дорогой.

Хозяин продолжает свой рассказ:

— Я первую партию добровольцев отправлял и сам с ними собрался, уже и автобус подогнали. А у меня, как назло, мотор схватило, ноги раздулись, как у носорога. Я встал с вещмешком за своим казаком, спрятался. Николай Иванович идет мимо строя — он ведь любит посмотреть, кто там и как — видит кто–то в тапках. Что за ерунда такая, кто там такой?

— Евгений Николаевич, ну, несолидно. Куда вы собрались? — отчитывает, разобравшись.

Атаман ростовский не в забаве отвечает:

— Как куда? С вами!

Николай Иванович приказывает:

— Выйдите из строя, вы мне тут нужны. Здесь есть с кем заниматься. Кто будет ребят–добровольцев готовить, собирать, отправлять?

А сам Атаман как «погнал в Украину», так целый год там и провоевал. Но и Евгению Николаевичу нашлась в тылу работа: раненых забирать, размещать, отправлять. Он с болью в сердце рассказывает о тех, кого знал лично:

— Наших погибло человек триста, но это небольшой процент. Вот и Виталий, адъютант Атамана, высокий, ему полтуловища оторвало из миномета, он ведь из Донецкой области, там его и похоронили. Поначалу и у нас была бестолковщина. В тентованном КамАЗе везут казаков с калашами тротил разгружать. Машину при езде болтает из стороны в сторону, на колдобинах подбрасывает. Один наш сидит с РПГ, а свой палец положил на спусковой крючок. В общем, повезло, граната прорвала тент и улетела вверх, а там через 15 секунд и взорвалась.

Мой атаман слушает с сопереживанием, а ответ на свой вопрос он хочет услышать из первых уст:

— Вот скажи, в первой фазе нам удалось собраться и дать отпор?

Евгений Николаевич без тени сомнения отвечает:

— Если бы наши туда не поехали, то Порошенко там все оккупировал бы и отутюжил. Ведь там же крутятся большие бабки — там же угольные шахты. А потом, когда мы отстояли Луганщину, тогда у местных взыграли другие чувства.

После небольшой паузы он заговаривает о другом:

— Наш атаман не мог оказывать помощь в открытую, хоть и говорили, что Россия помогала боеприпасами. Говорить можно что угодно, но Россия нам не поставляла, ни пушки, ни танки — мы все, вплоть до американских бронированных хаммеров сами отняли у негров. А ведь мы туда пришли с дубинами, правда, потом все свои трофеи отдали Плотницкому.

Можно понять обиду на Президента России, который будто бы ничем не помог казакам, хоть они и сражались за русских и украинцев, притесняемых властями. Со стороны Путина в этом проявляется не отношение к казакам, а понимание и по возможности учет всех приоритетных целей политики и дипломатии. Путин ценит вклад, который внесли казаки в защиту братских народов на юго–западе Украины. Правда, некоторые местные жители к этому относятся по–своему. Атаман продолжает свое повествование:

— Там сейчас стоят 180 тысяч негров, упакованных во все американское. Зашибись! Мы все у них отберем, и будет у нас американская экипировка!

Мы смеемся, а мой атаман задает вопрос:

— Прошла информация, что Захарченко на Донбассе сформировал стотысячную группировку. Это правда?

— Звиздежь! Сто тысяч он не мог собрать — наших там всего тысяч десять.

— Но они выстоят? — интересуется Евгений Александрович.

— Я не знаю: выстоит их ополчение или не выстоит, но наши выстоят точно! Они своих ополченцев кидают на деньги.

Тут и я вставляю вопрос:

— Евгений Николаевич, а откуда деньги, кто–то платит ополченцам зарплату? Может им Россия что–то подкидывает?

— Не знаю, может наши олигархи что–то и платят.

Спать ложимся поздно. Под впечатлением от услышанного, я долго не могу уснуть. Благо, на следующий день, собственно, уже того же 10-го октября, мы должны быть к 11.00 часам на празднике. Встаем после 9.00, быстро бодримся кофе, и тут как раз к дому подъезжает Владимир Анатольевич Моцарь, заместитель Козицына по общественным связям.

По ходу движения он предлагает посетить значимые в истории казачества храмы, мы с радостью соглашаемся. Чтобы не опоздать на основное мероприятие, мы чуть не галопом осматриваем церкви, при этом я едва успеваю фотографировать. Чтобы не упустить главные достопримечательности, Владимир Анатольевич подсказывает, что снимать в первую очередь. Мы бегом посещаем три выбеленных храма, которые контрастно выделяются на фоне синего неба. У входа в Преображенскую церковь встречаем священника с деревянным ящиком и коробкой в руках. Он разрешает войти и осмотреть храм, который снаружи отреставрирован, поэтому имеет приятный вид, зато внутри работы предстоят большие. Здесь нас интересует старая могильная плита, покрытая внушительным слоем ржавчины. В следующей церкви имени Петра и Павла был крещен атаман М. И. Платов. В Старочеркасском Войсковом соборе Воскресения Христова мы любуемся высокой колокольней, потрясающим резным иконостасом и бюстом атамана М. И. Платова. Здесь наступаем на места, где в разное время молились императоры России Александр I, Николай II и великий князь Михаил, о чем свидетельствуют памятные чугунные плиты. Заодно от местного батюшки выслушиваем упрек:

— Вы сюда пришли только пофотографировать?

У нас нет времени объяснять, что в альтернативе быстренько посетить его храм с прикосновением к святыням или не увидеть его вовсе, мы вынужденно выбрали первое.

Проезжаем мимо мужского монастыря и мимо батюшки Дона, который кажется мне не столь широким, хотя вплавь его пересечь я бы, наверное, не рискнул. И все же, как мы ни торопились, к основной цели нашего пути — старой казацкой крепости — мы чуток опаздываем.

Единственная земляная крепость святой Анны, сохранившаяся на территории России, располагается в трех километрах на северо–восток от Старочеркасской станицы. Ее строительство начали в мае 1730 года по указу императрицы Анны Иоанновны, а завершили в конце 1737-го. Аннинская крепость обнесена земляным валом и состоит из шести фортов. В плане она имеет вид правильного шестиугольника с длиной стороны 318 метров. Остальные параметры таковы: глубина крепостного рва — 3,5 метра, наименьшая высота валов — 5,5, длина периметра — почти два километра. Северные, юго–восточные и юго–западные ворота усилены редутами. С высоты птичьего полета своей геометрией она похожа на Петропавловскую крепость в Санкт — Петербурге. Внутри крепости построены из кирпича дом коменданта, солдатская слобода, пороховой погреб и деревянная Покровская церковь. Для атаманов Войска Донского комендант крепости является начальником, поэтому с ним необходимо согласовывать все действия. Затем по мирному договору с Турцией Россия получила право на постройку ниже по Дону нового укрепления, и в 1760 году Аннинская крепость теряет свое значение. Сегодня внутри нее не сохранилось ни одного строения.