Если мы перенесем разговоры о свободе на одну форму общественно-экономических отношений назад, к тому времени, когда натуральное хозяйство уступало дорогу в будущее специализированному капиталистическому предприятию, мы получим примерно схожие рассуждения. Крестьянин, ведущий натуральное хозяйство - свободен, он сам решает, что ему делать сейчас, а что потом. То ли лен мять, то ли пшеницу сеять. Если же он специализируется на чем-нибудь одном, например, на льне, что для него неизбежно при капитализме - он теряет все свои возможности в отношении пшеницы, кроме как покупать ее в готовом виде. Это неудобно, это повышает риски, это ограничивает личность и тому подобное - весь полный набор аргументов в защиту индивидуального предпринимательства против корпораций прекрасно сюда подходит [Почитайте, почитайте мнения о капитализме российских народников (а также всех, кто называл себя "социалистами") конца XIX - XX-го века! А как инфернально звучит "Манифест Коммунистической Партии" Маркса и Энгельса:

"...Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, привязывавшие человека к его "естественным повелителям", и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного "чистогана". В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли. Словом, эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствой.

Буржуазия лишила священного ореола все роды деятельности, которые до тех пор считались почетными и на которые смотрели с благоговейным трепетом. Врача, юриста, священника, поэта, человека науки она превратила в своих платных наемных работников.

Буржуазия сорвала с семейных отношений их трогательно сентиментальный покров и свела их к чисто денежным отношениям...".]. Тем не менее, человечество смогло приспособиться к разделению труда и неплохо себя при этом чувствует - получше, чем во времена натурального хозяйства. Корпорация - это просто новый уровень специализации. От юридического лица - к отдельной личности. Корпорация становится тем, что сегодня называют обществом, а личность тем, что называют отдельным юридическим лицом. Потенциал этой трансформации намного выше, в том числе и по показателю "свобода". Человеку не надо думать, где бы заключить контракт или где взять кредит под залог - он может полностью сосредоточиться на той сфере деятельности, которая ему подотчетна.

***

Как видим, все, что есть преимущества транснациональных корпораций - это то, что позволяет им находиться на вершине прогресса, производить и распределять производимое наиболее рациональным способом, а то, что есть их недостатки - отживающие идеалистические представления о каком-то волшебном мире, которого в реальности никогда и не было. И можно вести долгие разговоры о том, что считать свободой, а что ее ограничением - только объективная реальность легко смиряет эти споры тем, что не оставляет выбора. Но и человек не так прост, чтобы пасовать перед организационными трудностями! История постоянно демонстрирует, что человек побеждает всегда и рано или поздно ставит себе на службу любые, даже самые стесняющие и даже катастрофические явления окружающей действительности. Так что нет смысла вести разговоры о недостатках и преимуществах - есть смысл говорить о базовых условиях развития. Что из них вырастет - результат свободного творчества и способности человечества налаживать качественные отношения внутри себя.

5. Транснациональные корпорации и прибыль.

Свернув на разговор о транснациональных корпорациях, мы ни капли не приблизились к решению проблемы отсутствия прибыли, а даже немного отошли от нее - ведь транснациональные корпорации по своей сути хоть и являются высшим производным рынка, в то же время подчинены всем его законам и страдают от них не меньше, а даже больше, чем мелкий и средний бизнес. Однако корпорации - это уже не просто бизнес. Как сказал один известный экономист: "Корпорации - это образ жизни". Действительно, корпорации, по сравнению с мелким и средним бизнесом, имеют одно очень интересное свойство: они есть то, что способно выйти за пределы рынка, хотя бы внутри себя.

Отношения внутри транснациональных корпораций командно-административные - здесь царит план и приказ. Никакой рыночной свободы! Никакой конкуренции между подразделениями! Наоборот: каждому подразделению доводится сверху что делать, сколько делать и как делать. Доводится на основании данных, полученных в результате работы других подразделений.

Надо сказать, что никто не заставлял корпорации выстраивать свои внутренние отношения именно таким образом, просто над ними не тяготела необходимость создавать рынок. Любая система всегда стремится к наименьшим затратам ресурсов и энергии в процессе своего существования, и экономика здесь не исключение. Особенно это характерно для высокотехнологичных направлений, где производительные силы сконцентрированы огромные, а получающийся результат их приложения относительно ничтожный. И раз система в этих условиях стремится к плану и централизации - это говорит о преимуществах плана и централизации по отношению к иным способам организации производства [Конечно же я учитываю последние тенденции, связанные с иными, нежели командно-административными подходами к управлению крупными корпорациями. Однако пока еще рано утверждать, что такие подходы не являются очень узкой спецификой сферы IT-технологий. В любом случае, я не только не исключаю, что существуют более эффективные способы управления, но и всей душой надеюсь, что эти способы будут внедряться. Мы сегодня находимся на первом, стихийном, плохо осознанном этапе формирования корпоративных отношений - и именно об этом я здесь веду речь. Поэтому я и предлагаю рассматривать экономику корпораций не как конец света, а как вызов, стоящий перед человечеством.].

Можем ли мы на основании сказанного, учитывая тенденцию к тому, что доля внутрикорпоративных отношений в мировом хозяйстве растет, утверждать, что чем большую долю рынка забирают корпорации, тем меньше "рыночных отношений" в мире остается? Опять это вопрос о том, от какой черты мерять, откуда смотреть на ситуацию. Общепринято, что корпорации - это "единицы" рынка, равные другим юридическим лицам. Это современный, рыночный подход. Ясно, что содержание общественно-экономических отношений он абсолютно не передает и является чистой абстракцией. С таким подходом за скобками остается огромное количество производственных отношений, отношений обмена, да даже элементарных социальных отношений: какой-нибудь "хозяин"-частный предприниматель живет намного хуже и имеет намного меньший доход, чем наемный работник корпорации, занимающий в ней среднее руководящее звено, не говоря уже о топ-менеджерах, большинство предпринимателей к которым и на порог приемной не пустят, а отправят к их помощникам!

Ясно, что для построения современных экономических формул надо искать какие-то другие, более "мелкие" и более точно отражающие действительность переменные, чем статус юридического лица. Поиск таких переменных и выведение из них формул - удел будущего экономической науки. В данном случае для нас важно одно: любой подход, кроме абстрагирования до юридических лиц, дает неизбежный результат - план и централизация вытесняют рынок, его стихийность и конкуренцию.

Следствие из этого утверждения не менее парадоксально: чем больше становится плана и централизации, тем меньшее значение имеет прибыль сама по себе. Производство при рыночной экономике своей целью ставит прибыль. Производство при плане и централизации своей целью ставит удовлетворение потребности в том, что оно производит. От подразделения компании "Боинг" производящей, например, крылья, не ждут, что оно заработает денег, от него ждут, что оно сделает столько крыльев, сколько нужно, подходящего качества и потратит на это ресурсов не больше каких-то оговоренных пределов.