— В реке мелко, да и дно каменистое. Фарватер надо знать. Того гляди на валун — вон их сколько — напорешься. Лучше уж в море…

— Ну смотри, тебе виднее, — согласилась Вера. — Наташка, пойдем-ка куда-нибудь, сбегаем до ветру…

"До ветру" идти было некуда: лес был за рекой, вокруг деревни — голое место, видно все как на ладони. А жители, ясно, на пришлецов из-за каждой занавески, как водится, пялятся-подглядывают… Неудобно.

В поисках укрытия они забрели в заброшенную церковь — огромное бревенчатое сооружение без купола, без окон, без дверей… На широченных и толстенных половицах, кое-где вывороченных со своих мест, подружки увидели "следы" заезжих туристов — грибников, ягодников, рыболовов и охотников. Церковь, стоящая на пригорке, была давно превращена ими в отхожее место.

— Наташка, видишь? — показала Вера на оскверняющие древнее, продутое до белизны морскими ветрами, чистое место "следы".

Ничего не оставалось и подругам, как оставить на нем свои "подписи"…

Когда девушки вернулись на берег, к амбарам, чай уже закипал. Оставалось подождать немного. Что они будут делать дальше, путешественники еще не решили. День клонился к вечеру, но хотелось еще немного отдохнуть на привычной, хоть и чужой, твердой земле.

К костру со стороны деревни подошла женщина, за ней увязалась стайка ребятишек.

— Полуношник идет, — сказала она строго, ни на кого не глядя, — уходить вам надо, а то потом в море не пробьетесь, волна подымется.

Вере показалось, что тетка их просто выгоняет: решила сбагрить поскорей непрошеных гостей из деревни, вот и пришла. Женщина махнула еще раз рукой в сторону моря и пошла назад. Ваня, вспомнив про яхту, побежал на берег — посмотреть, как она там, и что там за полуношник…

Громкий крик его всполошил всех. Оставив закипающий чайник, они бросились на берег. И — о ужас — увидели яхту лежащей на боку на песке, недалеко от кромки воды. Длинный киль ее — Вера впервые увидела, какой киль у яхты — зарылся в песок…

Когда успело разгуляться море за этот час-полтора, они не заметили. Ведь еще недавно была такая ясная погода и ничто не предвещало бурю! Не было даже ветра!.. Но сейчас по морю ходили крутые барашки, солнце внезапно скрылось за тучами… И отлив они, кажется, не учли, не вспомнили про него, а он такой мощный… Так ведь устали, обрадовались земле… Проморгали. Права оказалась тетка.

— Уходим! — закричал им капитан.

"Как уходим? Куда? В бушующее море — не отдохнув?" — удивилась Вера. Но тут же двинулась вслед за капитаном.

— Ваня, может, народ сюда собрать — помочь? — яхта казалась Вере неподъемной.

— Да какой народ!.. Торопиться надо! — раздумывать капитан не собирался — было некогда. — Здесь яхту разобьет — шторм начинается! Место открытое! Да и на сколько он зарядит — на неделю? Уходить надо! Иначе хуже будет!

Действительно, так и получалось. Слабенький якорь не удержал яхты, — а может, он и не достал до дна, когда Ваня его выбросил? И какая шальная волна, родившаяся в недрах этого зыбучего чудовища, еще, казалось, не такого и бурного, вынесла на своем гребне яхту на берег и оставила лежать там тушей обезумевшего, захотевшего вернуться на сушу кита? Эту тушу надо было столкнуть в море…

— Наташа! На мачту! — Ваня показал, что надо делать. — Володя, ко мне!

Наташа, как обезьяна, по команде повисла на фале, привязанном к верхушке мачты, чтобы еще больше откренить яхту. Откуда брались силы и лишний вес в этих тщедушных телах? Когда киль при помощи Наташи отрывался от песка, мужчины и Вера пытались на борту продвинуть яхту к воде. Веру не оставляло чувство, что деревня все видит и следит из-за занавесок за их потугами. Но на берегу так никто и не появился.

Немыслимая по осуществлению затея все же удалась. На голом энтузиазме, со сжатыми зубами, четверо столкнули яхту в воду и, войдя в море, стали отталкивать ее подальше от берега. Трое человек удерживали ее на месте, стоя по пояс в ледяной воде, которую даже в таком возбуждении нельзя было не чувствовать, пока Ваня бегал на берег за дутиком и посудой. Все это было закинуто в яхту, мужчины забрались на борт, втащили девушек… Ваня бросился заводить мотор: подальше, скорее подальше от берега!

Вера, дрожа, натянула на мокрый купальник спортивные штаны, валявшиеся на скамейке. Остальные нашли свои "олимпийки". Один Ваня сидел на руле в мокрой майке и плавках, трясясь от холода, и правил подальше, подальше в открытое море. Но по мере того как яхта удалялась от берега, волнение усиливалось, и винт стал часто оголяться, прокручиваться в воздухе. Яхта теряла ход. Пришлось мотор заглушить. Мужчины кинулись к парусам.

Ветер крепчал. И дул под таким углом к берегу, что был для них лобовым. Идти вперед, на него, значило идти в мертвую зону или продвигаться очень острым курсом.

— Двигаться придется галсами! — прокричал Володе капитан. — Будем все время менять направление! — пояснил он Вере.

А в море разыгрывался настоящий шторм. Стало мрачно, свирепо и холодно. Вера тряслась от озноба в одних штанах, босые ноги дрогли в мокрых резиновых тапочках. А Ваня был распят на корме, держа в одной руке румпель, а в другой гика-шкот, сидя почти голым под порывами ветра.

— Сейчас я тебе что-нибудь найду!

Вера метнулась в каюту за его сапогами. Наклонилась… И ее чуть не вывернул внезапный приступ тошноты. Увидела голенище резинового охотничьего сапога, дернула его на себя, выскочила из каюты. На воздухе приступ тошноты прошел. А Наташа, наоборот, забилась в каюту, легла плашмя на лежанку: ее мутило.