Шрифт:
— Да, очень. — Егерь всхлипнул.
Лесничий подумал, потом сказал, словно самому себе:
— Значит, он убежал.
И тут же повернулся к Крагу:
— Можно поговорить с вами наедине? — спросил он.
Краг кивнул.
Они прошли через толпу. Люди расступились перед ними, сбитые с толку словами егеря.
С трудом изобразив на лице улыбку, лесничий сказал гостям, мимо которых они проходили:
— Продолжайте веселиться. Вы же видите, я жив и здоров. Не слушайте рассказы этого мальчишки. Ему все померещилось от страха. Пусть снова играет музыка!
— Да, пусть оркестр играет! — воскликнула из толпы фру Александра.
Музыканты стали настраивать свои инструменты. Гости разбились на группы и обсуждали случившееся.
Краг отвел лесничего в одну из гостиных. По пути он что-то тихо спросил у доктора Бенедиктссона.
— Она ушла. Я видел ее в окно, — ответил доктор.
Краг что-то шепнул ему, и доктор кивнул, давая понять, что все понял. В гостиной, закрыв дверь, Краг спросил у лесничего:
— Вы знаете больше, чем хотели сказать в присутствии гостей. Это верно?
— Конечно.
— Значит, егерь не ошибся?
— Нет.
— Но прострелили голову не вам?
— Нет.
— Вы видели этого человека?
— Да.
— И узнали его?
— Да.
— Как мог парень так ошибиться?
Вместо ответа лесничий провел руками по своей одежде.
— Похожий костюм. К тому же, он лежал лицом вниз.
— Значит, вы были там?
— Да, я тоже услыхал выстрел. А когда подошел, услыхал удалявшиеся шаги. Но это был егерь, а не убийца, как я сначала подумал.
— Я не буду спрашивать, кого там убили.
— Конечно, ведь вы и так это знаете.
— Эррона.
— Да, Эррона.
— У каждого своя судьба, дорогой Фалкенберг, — сказал Краг.
46
Некоторое время лесничий молча ходил по кабинету. Он был серьезен, но не напуган. Напротив, выглядел притихшим и грустным.
— Теперь я понимаю, что оказался причастным к чему-то, что не имело ко мне отношения. Я не виноват в смерти этого ученого, но почему-то чувствую себя виноватым.
— Может, косвенно, вы и виноваты, если, конечно, уверены, что пуля предназначалась вам.
— В этом я не сомневаюсь. Последние дни браконьеры охотились за мной. Я знаю, что они поклялись отомстить мне. Ведь это так легко — один выстрел в затылок, и готово. Сегодня ночью у них была последняя возможность разделаться со мной: я решил внять совету моей невесты и отказаться от этой должности. Как бы мне ни хотелось продолжить с ними борьбу, я не имею права подвергать опасности невинных людей. К сожалению, я уеду отсюда с нечистой совестью. Меня терзает, что этого человека убили из-за меня.
— Вы тут ни при чем. Никто не мог помешать убийце выстрелить, а одеты вы с Эрроном были почти одинаково. В темноте легко ошибиться. Но все равно вам не следует принимать эту смерть близко к сердцу. Я не исключаю, что это был случайный выстрел.
Лесничий с удивлением посмотрел на Крага:
— Вот уж не ожидал услышать от вас такие слова, — сказал он. — Ваше положение не позволяет вам оправдывать преступников.
Чем больше я думаю об этом деле, тем больше мне кажется, что это был случайный выстрел, — повторил Краг. — Глупая случайность. Из этого я и собираюсь исходить в своих расследованиях.
— Даже если знаете, что это убийство? Дорогой Краг, я вас окончательно не понимаю!
Краг взял лесничего под руку:
— Повторяю, у каждого своя судьба. Вы правы, вы оказались причастны к событиям, о которых даже не подозревали. Уверяю вас, Эррон заслужил свою судьбу. При жизни он приносил вред почище, чем браконьеры, которые бродят здесь по лесам. Где он сейчас?
— Лежит там, где я его видел.
— Вы его не трогали?
— Нет, только приподнял голову, чтобы посмотреть на лицо. Пуля попала ему в голову.
— Хорошо. Я принимаю ваши слова, как официальное сообщение о том, что случилось. Дальше уже я сам займусь этим делом. А вам советую выпить коньяку или чего-нибудь крепкого. Вы замерзли и вас трясет. Скоро я пришлю за вами.
Лесничий не хотел уходить, но Краг убедил его, что у него сейчас много других дел. Чтобы ни с кем не встречаться и не отвечать на вопросы, лесничий пошел в бар. А Краг вернулся в кабинет фру Александры. Проходя по залам и гостиным, он обратил внимание, что праздничное настроение так и не вернулось к гостям. Оркестр продолжал играть, но никто не танцевал. Многие уже разошлись. Портье сидел под лампой с зеленым абажуром и грустно смотрел в темноту.