Шрифт:
Франциска. Только настоящие мерзавцы в состоянии творить добро.
Герберт. Из-за их расхлябанности ситуация стала почти безнадежной.
Франциска. Мы уж как-нибудь справимся, братец.
Герберт. Полагаюсь на тебя, сестрица.
Франциска. Я стала любовницей министра финансов.
Герберт. Я отделал Пойли Новичка.
Франциска. А скоро я приземлюсь в постели президента.
Оба.
Мы, молодежь, ступаем твердоГерберт.
Из ваших чресл на свет дневной!Франциска.
(В час, когда Бог воскликнул: «К черту!»,Герберт.
А черт вскричал: «О Боже мой!»)Франциска.
На месте вакханалий вашихГерберт.
Свой собственный воздвигнем храм:Франциска.
Я, дочь, — бордель, а сын — папашеГерберт.
Задаст пример (не по зубам):Франциска.
Вас следует убрать, — пардон, —Герберт.
Поскольку сами вы в такомФранциска.
Слабы искусстве. Мы вдвоем —Оба.
Земли грядущее возьмем, И не поздней, чем завтра днем.Тащат вдвоем оба гроба направо, исчезая за кулисами.
Ширма раздвигается.
В кабинете Франка за длинным столом проводится ночное заседание. Слева направо: Пойли, Шмальц, Каппелер, Оттилия, Франк Пятый, Бёкман, Тот Самый и Фрида Фюрст. Франк — в одежде священника. На заднем плане пять огромных портретов, от Франка Первого до Франка Пятого.
Франк Пятый встает.
Франк Пятый. Коллеги. Я с волнением констатирую, как мало нас осталось. Когда я сорок лет назад принял банк у своего отца, в моем распоряжении было больше ста служащих. А теперь их всего шесть. Слишком жестоким было буйство смерти, мы потеряли немало верных сотрудников, всего лишь неделю тому назад — доброго старого кассира Хеберлина.
Все встают.
Франк Пятый. Мир праху его.
Делает знак, остальные снова садятся.
Франк Пятый. Однако, друзья, в этот ночной час мы собрались не для того, чтобы оплакивать наших незабвенных. Случилось нечто непредвиденное — то, что одним ударом поставило под сомнение ликвидацию банка. Дирекция получила письмо. Некий незнакомец пронюхал про нас все. Незнакомец угрожает выдать нас полиции, если мы в течение недели не выплатим ему двадцать миллионов.
Тишина.
Пойли. Проклятье!
Шмальц. Надо смываться.
Каппелер. Наше бегство подготовлено.
Шмальц. Чего ради ждать юбилея.
Каппелер. Хватит романтики.
Франк Пятый. Коллеги, мы не можем бежать. Незнакомец проведал не только о моем мнимом погребении: он знает, где именно я собирался скрыться со своей супругой.
Передает письмо Пойли, Шмальцу и Каппелеру.
Пойли. Черт возьми!
Каппелер. Итак, он знает, что я хочу осесть на Тенерифе.
Шмальц. А я в Канаде.
Возвращают письмо.
Франк Пятый. Друзья, нам не остается ничего другого, кроме как выждать. Мы не знаем, кто этот шантажист, мы не знаем, посторонний он или — и это, к сожалению, возможно — один из нас.
Тишина.
Шмальц. Новичок. Ясное дело. Новенький.
Каппелер. Или ты, Шмальц.
Тот Самый. Больше всего я подозреваю тебя, Каппелер, с твоей брюхатой подружкой. Отцовство делает алчным.