– Почему я не взял свой лук? – посетовал матрос и попятился.

Айвар спрятался за Ого, а значит, Ого не мог попятиться, хотя я видела, что ему хочется.

– Что за страхолюдное создание!
– произнес он дрожащим голосом.

– Действительно, - согласилась тетя Бекк. – Но не думаю, что свирепое.

По какой-то причине кот протрусил прямиком ко мне, и, когда он подошел, я услышала, как он мурчит – хотя этот звук больше напоминал скрежет напильника по камню. Я наклонилась и погладила его уши и морду – так же, как погладила бы одного из волкодавов в замке. Коту это понравилось. Его мурлыкание стало грохочущим. Он прижался ко мне и обернул хвост вокруг моих ног. Вблизи его шерсть выглядела розоватой, словно сквозь нее просвечивала кожа.

– Ты и правда страшила, - сказала я ему, - но тебе здесь должно быть ужасно одиноко.

– О, у него наверняка есть где-нибудь самка, - заметила тетя Бекк и пошла поближе взглянуть на колонны.

Они явно ни о чем ей не говорили.

– Пойдемте, - сказал Айвар. – Здесь скучно.

Тетя Бекк обернулась, ища солнце, которое стояло довольно высоко, светя сквозь странную сиреневую дымку.

– Да, - согласилась она. – Не исключаю, что Шеймус Хэмиш вполне способен уплыть без нас, - она повернулась идти, но со странной для нее неуверенностью остановилась и спросила Ого: – Ты помнишь, где мы вошли?

И все, кроме меня, начали озадаченно суетиться. Я осталась стоять на коленях, обняв Страшилу за шею. Он был такой сильный, мягкий и теплый, и так явно привязался ко мне, что мне было всё равно, насколько он уродливый.

– А ты знаешь дорогу отсюда наружу? – спросила я его.

И он знал. Он развернулся и потрусил между двумя колоннами, где находилась прогалина в кустах, а за ней – едва заметная узкая тропинка. Думаю, он сам проложил эту тропинку, годами ходя по ней на охоту.

– Сюда! – позвала я остальных. – Одинокий Кот знает.

Не знаю, почему я так его назвала, разве что это казалось правильным в качестве его официального имени. Страшила было его тайным именем – только между ним и мной.

Все с сомнением последовали за нами. Айвар заметил, что вряд ли мы можем заблудиться на столь маленьком островке, но таким тоном, как если бы думал, что мы уже заблудились. Тропа провела нас к скалистому уступу на другой стороне места-храма, а потом вниз и вокруг, пока мы не увидели внизу корабль. Теперь он выглядел гораздо нормальнее. Они убрали бельевые веревки тети Бекк, так же как и паруса, и спустили на воду шлюпку. В ней сидела команда гребцов, которые буксировали корабль прочь от скал.

Айвар тут же забыл про свою лодыжку и понесся вниз, крича матросам, чтобы они подождали. Кок и наш матрос поспешили за ним, вопя, что мы готовы подняться на борт. Выглядевшая зловеще тетя Бекк аккуратно шагала вниз среди скал. Ого болтался впереди нее. Я видела, как Шеймус Хэмиш пронзил нас взглядом с кормы корабля.

Когда мы со Страшилой догнали их, тетя Бекк говорила:

– Надеюсь, вы не выбросили в море ту чудесную одежду?

Шеймус Хэмиш сурово указал туда, где возле передней мачты беспорядочной кучей лежали бельевая веревка и одежда.

– Поторопитесь на борт, - велел он. – Мы не будем вас ждать.

Все вскарабкались на корабль – так быстро, что я не помню, как добиралась тетя Бекк. Гребцы всё это время не переставали грести, так что когда настала моя очередь забираться, между скалами и кораблем образовалась довольно-таки широкая бурлящая брешь. Страшила бродил перед ней вверх-вниз, издавая протяжное, печальное мяуканье.

– Он хочет пойти с нами, - крикнула я тете Бекк. – Можно?

– Не может быть и речи, чтобы на моем корабле оказалось такое злополучное создание, - крикнул Шеймус Хэмиш, стремительно пронесшись по палубе. – Убирайся, существо! Брысь!

И он угрожающе махнул на выглядевшего несчастным Страшилу.

Тетя Бекк пожала плечами:

– Сожалею, мой добрый зверь. Капитан сказал свое слово. Хватай меня за руку, Эйлин, и я подтащу тебя.

Она протянула руку, и мне едва-едва удалось схватить ее и едва-едва удалось сделать длинный-длинный шаг, чтобы поставить ногу на борт. Остальную часть пути тетя Бекк подтащила меня. Я обернулась и смотрела, как Страшила сидит там, уменьшаясь по мере того, как матросы победоносно увозили нас в открытое море.

Я заплакала.

– О, прости, прости! – крикнула я Страшиле.

Сидя там, вдалеке, он в самом деле выглядел Одиноким Котом.

– Возьми себя в руки, - велела мне тетя Бекк. – Он годами вполне счастливо жил в том храме. Он скоро забудет тебя. Пошли – поможешь мне распутать мешанину, в которую матросы превратили нашу одежду.

Шеймус Хэмиш не позволил нам заниматься этим на палубе. Он сказал, что матросам надо втащить шлюпку и поднять паруса, и заставил нас отнести всю кучу вниз – в крошечную каюту, где мы завтракали. Он отправил с нами Ого и Айвара, чтобы они тоже не мешались под ногами. Они сидели и смотрели, как мы распутываем роскошное, казавшееся теплым зеленое платье.