Бен рассмеялся и завыл, пытаясь выбраться на свободу, и, в конце концов, Тим ослабил хватку. Когда Бен приподнялся на локтях, его глаза были мокрыми от слёз. И хоть слёзы были от смеха, Тим всё равно видел в его глазах что-то печальное.

– Что происходит? – спросил он. – Что бы это ни было, расскажи мне.

Бен вздохнул.

– Я понимаю, что ты сегодня делаешь – возишь меня по всем этим местам. И так противостоишь своим родителям. Это было одновременно ужасающе и замечательно.

– Они сами напросились, – сказал Тим, прежде чем снова посмотреть в глаза Бена. – Так почему у меня такое чувство, что ты грустишь?

– Эти места. – Бен огляделся вокруг них. – Я точно знаю, где ты повредил свою лодыжку, потому что возвращался сюда бесчисленное количество раз. После того, как мы расстались, я ходил сюда или к твоему дому или даже на игровую площадку у озера. Ты спрашивал, хотел ли я когда-нибудь иметь машину времени, и ответ – да. Месяцами, может, даже годами я хотел вернуть время и сделать так, чтобы того вечера не было.

– Ты бы всё ещё сделал это?

Бен перевернулся на спину.

– Нет. Да. Я не знаю. Часть меня хочет, чтобы мы могли быть вместе всю жизнь. Другая часть знает, что если бы мы не расстались, я никогда бы не встретил Джейса, а этого я бы не пожелал. Никогда.

Тим сел и повернулся лицом к нему.

– Это нормально. Я тоже так думал раньше. Я жалел о том, что оставил тебя так надолго, но если бы не это, я бы не встретил Эрика. Я люблю его. Не так же, как ты любишь Джейса, но мне бы не хотелось вычеркивать этот период из своей жизни. Может быть, мы всё равно бы познакомились, только познакомились бы с ним вместе.

Бен нахмурился.

– Не думаю, что это сработало бы с Джейсом.

– Не думаю.

– Я хочу быть с тобой, – сказал Бен.
– То, что ты вернулся в мою жизнь, кажется чудом. У нас у обоих просто так много багажа. Всё плохое, что случилось здесь или в Остине, что намного хуже, потому что Остин также полон счастливых воспоминаний с Джейсом. Мне хотелось бы, чтобы мы могли начать заново где-то ещё, без...

– Мы переедем, – сказал Тим. – Нью-Йорк, Канада, Европа. Только назови. Я продам дом, и мы начнём всё сначала.

Бен покачал головой.

– Всё не так просто. Остин сейчас кажется домом. Я люблю свою работу, и там Эллисон. И как же галерея?

– Ничего из этого не имеет значения.

Но он знал, что имеет. Галерея была частью наследия Эрика, и увозить Бена прочь от всего, что делало его счастливым, не будет хорошо для длительных отношения. Пульс Тима утроился от чувства, что он снова теряет Бена.

Затем он сделал глубокий вдох и заставил себя расслабиться. Они пережили двенадцать лет. Даже если они не всё это время были вместе, их чувства к друг другу длились долго. Им просто нужно было нейтральное место, чтобы начать заново.

Тим потянулся, взял Бена за руки и поднял в сидячую позу.

– Давай уберёмся от всего этого. Не навсегда. Только ненадолго. Мы съездим куда-нибудь, но оставим багаж дома.

– Да? – Бен подумал над этой идеей. – Я мог бы отложить свои приёмы в больнице на неделю. Думаешь, этого будет достаточно?

Тим рассмеялся.

– Чтобы ты снова безумно в меня влюбился? Как много времени на это ушло в первый раз?

Лицо Бена покраснело, но он кивнул.

– Хорошо. Давай сделаем это. Куда мы поедем?

– Мехико? – произнесла женщина за стойкой, просматривая их паспорта.

У неё на экране была их бронь, и, возможно, она не услышит его ответ, но Тим подыграл странному ритуалу аэропорта и ответил положительно. Затем он перевёл взгляд обратно на Бена, чьё внимание было где-то ещё. Проследив за его взглядом, Тим увидел компанию счастливо болтающих бортпроводников, которые тянули за собой свой багаж.

Конечно.

Это объясняло возвращение затравленного взгляда Бена. Женщина за стойкой заговорила снова, Тим кивал остаток процесса. Очередная его идея уже провалилась? Если так, виноват был только он сам. Конечно, аэропорт заставит Бена думать о Джейсе – астронавте стратосферы. И теперь, когда Тим подумал над ситуацией, он вспомнил, что Джейс часто возил Бена в экзотические места.

Это осознание вызвало у него желание поехать в Мехико на машине, особенно, когда Бен молчал на протяжении всей процедуры досмотра. Однако после нее Тим начал чувствовать оптимизм. Ему нравилась суета аэропорта, то, как все улетали в какие-нибудь новые места или, наконец, снова возвращались домой. Все находились в переходной стадии, никто по-настоящему не принадлежал этому месту, что означало, что никто не был изгоем. Все были в равном статусе. По крайней мере, пока не приходило время подниматься на борт.