– Тогда почему мы не называем себя бисексуалами? – спросил Тим, глядя на остатки еды Эрика. Когда Эрик жестом позволил ему угощаться, Тим практически набросился на еду.

– Полагаю, легче просто сказать, что ты гей, особенно, если планируешь быть по большей части с парнями. В противном случае нужно будет много объясняться, или возникнет ошибочное представление о том, что бисексуалам нужно быть с обоими полами, чтобы удовлетвориться. Лично я не верю, что кто-то может быть полностью геем или натуралом. В каждом правиле есть исключения, будь то правильный человек или правильная ситуация. Я сомневаюсь, что в будущем мы вообще будем использовать какие-то из этих терминов.

– Ни-кд? – спросил Тим с полным ртом гуся.

– Никогда. Ты будешь просто приглашать на свидание человека, которым заинтересован, а он ответит «да» или «нет». То, что кто-то предпочитает парней, будет не более спорным, чем предпочитать светлые волосы или тёмную кожу. Мы уже используем правильный термин, когда называем сексуальные предпочтения, но сейчас люди относятся к этому как к отличительной особенности. – Эрик сделал глоток воды. – Конечно, только если гомосексуальные люди к тому времени ещё будут существовать.

– А?

Эрик усмехнулся, будто смутившись.

– Это всё генетические исследования. Что, если найдут ген, который контролирует сексуальную ориентацию? Если родителям разрешат генетически планировать своего ребёнка – что кажется неизбежным – тогда, конечно, они захотят ребёнка, который может подарить им внуков.

– Как это неизбежно? Разве люди не скажут, что это – я не знаю – безнравственно?

– Ах, ну что за скользкий путь! Представь предродовое сканирование здоровья, которое проверяет на заболевания и исправляет потенциальные дефекты. Если среди них есть бесплодность, разве не могут предпочтение к тому же полу сгруппировать с этим? Затем – пип! – доктор щёлкает переключатель, и ребёнок получается натуральным, как сама природа.

Тим моргнул.

– Я от тебя офигеваю.

Эрик рассмеялся.

– Если от этого тебе станет лучше, думаю, у нас всё будет в порядке до тех пор, пока технологии не развиваются быстрее, чем человеческие права.

– А ты заработал все свои деньги на технологиях, – с преувеличенным разочарованием произнёс Тим. – Тебя винить за гетеросексуальное будущее.

– Мои деньги ещё и купят десерт, который сведёт тебя с ума. Как это звучит?

«Чертовски восхитительно!»

Тиму удалось сдержать эту реакцию и любезно кивнуть с одобрением. Пропитанный сахаром десерт и кофе отрезвили Тима достаточно, чтобы он мог отвезти Эрика домой. Просто высаживать его казалось слишком холодным, особенно после такого дорогого ужина. Эрик изо всех сил старался спрятать счёт, но Тим видел трёхзначное число. Так что он проводил Эрика до двери, что напоминало свидание.

– Спасибо за замечательный вечер, – сказал Тим.

Эрик повернулся и улыбнулся.

– Поверь, мне это было в радость. Нет ничего более ценного жизни, чем дружеское общение.

Слащаво, но правда, и Тим научился этому тяжёлым путём.

– Я был напуган, – выпалил он. – Поэтому так и не вернулся к Бену. Я слишком боялся того, что все подумают. И что он больше не захочет меня.

Эрик рассматривал его, держа в руке ключи от дома.

– Чем больше мы любим, тем больше боимся. Отвержения, или что могут подумать другие – это только начало. В идеально счастливых отношениях мы боимся потерять другого человека из-за болезни или несчастного случая.

– Или подвести этого человека. Или что он поймёт, что ты недостаточно хорош. – Тим рассмеялся. – Мы со страхом старые друзья. Я мог бы стоять здесь всю ночь, перечисляя разные его обличья. Бен прорвался через мои барьеры только из-за тех первых нескольких недель, что мы провели вместе. Я не был в школе, и мои родители были далеко, так что я чувствовал себя в безопасности. Если бы только я мог сделать то же самое для Трэвиса.

– Почему бы тебе не взять его в поездку?

Тим сделал паузу, удивлённый простотой идеи.

– Может, мне следует сделать это на следующих каникулах. Но у меня нет денег.

– Я могу...

– Нет! – сказал Тим, не желая, чтобы Эрик думал, что нравится ему только за это. Без сомнения, множество людей занимали у него деньги. Тим был намерен не быть одним из них, хотя именно это он сделал в первую их встречу. – Я ценю предложение, но найду работу или придумаю ещё что-нибудь. Правда.

Ответ Эрика был прерван приступом кашля. Он махнул Тиму, когда тот спросил, всё ли в порядке.

– Просто кашель старого курильщика, – настаивал Эрик. – Мне нужно пойти попить.

– Хорошо. Ещё раз спасибо за ужин!

Тим вернулся к своей машине, думая об идее Эрика. Поездка куда-нибудь с Трэвисом могла хорошо сработать. Место для них двоих, далеко от всего, где Тим мог показать Трэвису потенциал, которым обладали их отношения.

Подул ветер, поднимая и разбрасывая по земле все еще влажные из-за недавней перемены погоды оранжевые и желтые листья. Оставалось всего несколько недель до декабря, зима вступала в свои права, но в Техасе такого, казалось, никогда не случалось. Большинство одноклассников Тима уже кутались и дрожали, но ему погода казалась спокойной по сравнению с зимами Канзаса. Тим, одетый в старую пару джинсов и рубашку с длинными рукавами, сидел на ступеньках крыльца у дома братства, нажимая на кнопки своего мобильника.