– Мне очень жаль, директор, - пробормотала она. – Я готова принять любое наказание…

– Любое? О, если бы об этом узнали Кэрроу, они придумали бы вам отличное наказание, - негромко проговорил он.

– Я стерплю боль, если так надо, директор, только…

Она не успела договорить, как он резко оборвал ее:

– Прекратите, скулить! Конечно же, я не собираюсь причинять вам боль! Я не садист, что бы там ни плели про меня ваши друзья. И на первый раз не стану сообщать об этом вашей семье или отсылать вас домой. В конце концов, это была моя идея позвать вас сюда, и мне за неё расплачиваться…

– Клянусь, что больше не заставлю вас жалеть об этом решении! – с готовностью воскликнула она и умоляюще посмотрела на него.

– Боюсь, что я уже не перестану об этом жалеть. Однако вам придется искупить свою вину. Отправитесь помогать Хагриду убирать за единорогами и другими его питомцами. Надеюсь, он обзавелся еще парочкой каких-нибудь гнусных тварей и найдёт для вас занятие потяжелее. На всю неделю вы поступаете в его распоряжение. Разумеется, в то время, когда не заняты на уроках профессора Граббли-Дёрг. И это касается также выходных дней, - сухо проговорил он, судя по всему, не особо веря в ее раскаяние.

– Хорошо, сэр, - кивнула она и тут краем глаза заметила какое-то движение на верхней полке шкафа с зельями.

– О Мерлин! Перси! – вскрикнула Джулиана и уже готова была броситься туда, как Снейп опередил ее и, воскликнув «Остолбеней!», махнул палочкой в сторону зверька, отчего тот, как подкошенный с глухим стуком рухнул на пол и застыл, словно деревянный истукан.

– Перси, - бросилась к безжизненному тельцу Джулиана.

– Не волнуйтесь, он это переживет, - холодно заметил Снейп, после чего подошел к ней и небрежно взяв зверька за задние лапы как следует встряхнул его, отчего из его кармана на брюшке посыпались монеты, цепочки, часы, несколько золотых перьев и перстень, о котором говорила за завтраком Алекто Кэрроу.

– Надо будет вернуть эти вещи их владельцам, - произнес он, и, прежде чем Джулиана выразила свою готовность выполнить эту неприятную обязанность, он сказал, что разберется с этим самостоятельно.

– И, надеюсь, мне не стоит напоминать вам, что если вы еще раз упустите это существо, то его ждёт иная участь?

– Да, сэр. Благодарю вас, сэр, - прижимая к себе уже начавшего подергивать носом Перси, пролепетала Джулиана, пятясь к двери, но тут он остановил ее громким «Стойте!».

– Что-то ещё? – подняла она на него испуганные глаза.

– Синяки. Не стоит вызывать лишние вопросы, - и он подошёл к ней и коснулся палочкой шеи в том месте, где она до сих пор ощущала саднящую боль, которая, однако, тут же прошла.

– Теперь ступайте, - отвернулся Снейп, всем своим видом выражая, как она ему надоела, и Джулиана поспешила покинуть его кабинет, пока он не придумал для нее новое наказание.

А уже на лестнице она подумала, что новый директор Хогвартса вовсе не так страшен, как рисуют его преподаватели и студенты. В конце концов, помощь Хагриду была для нее совсем не наказанием.

========== 7. Квиддич как средство от депрессии ==========

И вот началась неделя ее наказания. Однако, как и предвидела Джулиана, в обществе Хагрида и его подопечных оно воспринималось как награда. Во-первых, приученная с детства ухаживать за самыми разными и порой весьма опасными животными, она с легкостью справлялась со всеми питомцами лесничего. А во-вторых, возможность вырваться из мрачных стен школы и провести время на свежем воздухе – пусть даже в последние дни погода испортилась и целыми сутками накрапывал мелкий холодный дождь – была для нее истинным наслаждением, потому что напоминала о тех временах, когда она могла быть на воздухе целыми днями и именно это считалось ее обязанностью.

К тому же у них с Хагридом сложились дружеские отношения, основанные на его давней дружбе с Чарли, девушкой которого он считал Джулиану, и на взаимном уважении, которое испытывают друг к другу два человека с похожими интересами, в данном случае, любовью к магическим существам всех видов. Так что после получаса обращения друг к другу на «вы», они перешли на «ты» и общались, словно старые приятели.

– А ты, эт самое, здесь прямо посвежела, - заметил однажды великан, когда Джулиана вернулась после полета на одном из своих клювокрылов, и ее щеки пылали от холодного ветра, однако даже промокнув до нитки, она чувствовала себя счастливой.

– Ну, недаром же родители так старательно оберегали меня от жизни в школе, и теперь я понимаю их всё лучше. Я бы ни на что не променяла то детство, что было у меня.

– Это наверное, просто ты не видела Хогвартс таким, каким он был при профессоре Дамблдоре. Думаю, тогда даже тебе бы здесь понравилось, вот… - возразил Хагрид.

– Что ж, возможно. Но всё равно здесь, на природе, гораздо веселее, чем там внутри, в этих мрачных коридорах, по которым шныряют эти Кэрроу и жуткий Филч со своей кошкой. Даже я ее боюсь, а уж что чувствуют ученики, когда она зыркает на них своими желтыми глазищами! Нет уж, что бы ты ни говорил, но здесь у тебя гораздо лучше.