– Невилл, что с тобой случилось? – подлетела она к парню, старавшемуся незаметно проскользнуть мимо.

– Ничего страшного, мисс Скамандер. Просто упал… Я вечно падаю и натыкаюсь на все вокруг, - попытался отделаться от нее Невилл, но Джулиана решила проявить настойчивость.

– Скажу по секрету, я тоже часто падала в детстве. Да и до сих пор порой бываю неуклюжей, так что знаю, как выглядят следы от падений. А у тебя здесь и порез, и синяк. Так что будь добр, скажи мне правду. Потому что если в этой школе действительно творятся те жуткие вещи, о которых говорили еще до начала учебного года, я должна о них знать. Здесь учится мой брат, Невилл, ты же понимаешь, что я не могу остаться в стороне, - пристально посмотрела она на гриффиндорца, даже не замечая, что изо всех сил вцепилась ему в предплечье.

– Ну, вы, наверное, итак догадываетесь, - опуская глаза, пробормотал он себе под нос.

– Что? Хочешь сказать, что это сделали Кэрроу? Эти твари и правда используют круциатус против студентов?! – не поверила своим ушам Джулиана.

Она, конечно, слышала об излюбленных способах воспитания Алекто и Амикуса, но до сих пор ей не приходилось встречать кого-то из учеников со следами их применения. И вот теперь один из них стоял перед ней и выглядел так, словно его использовали вместо боксерской груши.

– Пойдем со мной, - потащила она его за руку следом за собой. – У меня в комнате есть ранозаживляющий бальзам, а заодно расскажешь мне обо всём, что они творят, в подробностях.

Невилл сначала слабо протестовал, однако затем слова о бальзаме подействовали на него, и он покорно пошел следом за Скамандер.

– Итак, как же это произошло? Они что, набросились на тебя со своими непростительными заклятиями прямо посреди урока? – спросила она, смочив бальзамом чистый платок и протягивая его Долгопупсу.

– Нет, разумеется. Они, конечно, сумасшедшие, но не до такой степени. Просто я возразил ей на уроке магловедения и она оставила меня после занятий, а потом пришли Малфой, Крэбб, Гойл и еще несколько слизеринцев и стали отрабатывать на мне и других проштрафившихся студентах заклятие круциатус…

– Какой кошмар! – выдохнула Джулиана и почувствовала, как внезапно у нее заболела голова. Все те ужасы, что она рисовала в своем воображении, вдруг стали реальностью, той самой жуткой реальностью, от которой она должна была защитить своего брата.

– Но они ведь хотя бы не делают это с младшекурсниками? Не испытывают эти заклятия на них? – спросила она, одновременно желая и боясь услышать ответ.

– Нет, по крайней мере, до сих пор такого не случалось. Правда, я слышал, что они грозились заковать в цепи двух первокурсников Пуффендуя и отправить их на пару часов в подземелье. Но, кажется, до сих пор они этого не делали, - ответил Невилл.

– Мерлинова борода! Ну, эта гадина у меня дождётся! – мстительно проговорила Джулиана, уже придумывая, как усмирит сестрицу Алекто, а потом и ее мерзкого братца.

– Не стоит, мисс Скамандер. Не думаю, что вы этим чего-то добьётесь…

– Но я не могу делать вид, что ничего не происходит. Надо рассказать об этом директору! Он должен знать…

– Он такой же, как они. Может, это его приказ, - как-то обреченно проговорил Невилл и собрался уходить.

– Подержи компресс на лице полчаса – и завтра будешь как новенький, - крикнула ему вслед Джулиана и осталась у себя переваривать новости и думать, как же ей поступить. Мысль о том, что Снейп мог был причастен к этому или, что еще хуже, сам отдавал подобные распоряжения, сводила ее с ума, и она решила, что не успокоится, пока не расскажет ему обо всем и не посмотрит на его реакцию.

Однако этим благоразумным планам не суждено было сбыться. Потому что за ужином, как всегда оказавшись рядом с Алекто и ее братцем, она услышала, как они обсуждают то, насколько возросла дисциплина на их уроках и живо представила себе, какими средствами они этого добиваются.

– Профессор, а вы не считаете неуместным использовать столь жестокие способы воздействия на детей? – не могла больше выносить их болтовню Джулиана, у которой перед глазами до сих пор стояло разбитое лицо Долгопупса.

– Что, простите? – недоуменно уставилась на нее Кэрроу, словно с ней решила заговорить лежащая у нее на тарелке картофельная запеканка.

– Вы меня слышали, профессор. Я считаю совершенно непозволительными и неуместными используемые вами и вашим братом методы воспитания. Не говоря уже о том, что непростительные заклятия недопустимы для использования в стенах школы. Это же пока еще не тюрьма, а учебное заведение, - объясняла Джулиана, слыша, как начинает звенеть от волнения и возмущения ее голос.