– Доброе? – хмуро пробормотал он и с наигранной суровостью смерил их взглядом из-под насупленных седых бровей. – Хм-м… А по вашему виду не скажешь, – тяжело вздохнув, доктор махнул рукой, молчаливо предлагая им подойти ближе. – Что стряслось на этот раз? – коротко осведомился он, внимательно изучая их слегка прищуренным проницательным взглядом.

– Мадемуазель Делакруа нужно уехать на несколько дней из госпиталя, – ответила Флэнни своим привычно невозмутимым тоном, как если бы говорила о чем-то совершенно обыденном и незначительном.

Доктору на мгновение показалось, что он ослышался. Седые брови изумленно взлетели, а глаза под морщинистыми веками округлились от удивления.

– Что? – ошарашенно переспросил он. – Уехать? Куда? Зачем? Вы что, с ума сошли? – в его голосе послышалось пробуждающееся возмущение. – Вы не забыли случаем, что мы на войне, а не на загородной прогулке?!! Бои все ожесточеннее, поток раненых растет с каждым днем. У нас каждая пара рук на счету!!! А вы говорите «уехать»!!! – эту тираду девушки встретили молчанием, терпеливо ожидая, когда буря уляжется и можно будет продолжать разговор. Наконец доктор начал успокаиваться. – И в чем, позвольте узнать, причина?!! – мрачно поинтересовался он, откидываясь на спинку кресла.

– Дело в том, что единственный близкий человек, который остался у мадемуазель Антуанет, вчера был ранен в бою и сейчас находится в военно-полевом госпитале 1480 в очень тяжелом состоянии. Доктор, который отправил его в госпиталь, сообщил, что его шансы выжить весьма невелики, – по-прежнему сохраняя спокойствие и выдержку, пояснила Флэнни.

– Вот как? – седые брови удивленно приподнялись. – И кто же этот человек? Насколько мне известно, у мадемуазель Делакура нет родственников.

– Я не сказала, что они состоят в родственных отношениях, – возразила девушка. – Это мужчина, которого она любит. Они не виделись восемнадцать лет и встретились совсем недавно. Он очень тяжело ранен и, вероятно, не выживет, но если она отправиться в 1480 сегодня, то, может быть, еще успеет увидеть его и попрощаться. Мы надеемся на вашу доброту и понимание, доктор. Это очень важно для Антуанет.

– Да, – поддержала подругу Жоа. – К тому же, Антуанет сейчас так подавлена и расстроена, что все равно не сможет работать. Она вообще ни о чем, кроме него, думать не может. Наверное, будь я на ее месте, я бы тоже не смогла ни о чем думать. Кроме того, если вы не отпустите ее и он умрет, то, боюсь, это может окончательно добить Антуанет. Она может просто сойти с ума. Она любила и ждала его восемнадцать лет. И вот, когда она только-только обрела его, когда у них появился шанс быть вместе, быть счастливыми, вдруг снова потерять его. Вот так внезапно. Это ужасно. Я бы такого просто не перенесла.

– В таком случае, может быть, будет лучше, если она не увидит, как он умирает? – тихо поинтересовался доктор Люмьер. – Вы не думали, что ей будет легче простить себя, если она будет знать, что ничего не могла сделать? А ей будет проще убедить себя в этом, если она останется здесь. Гораздо сложнее убедить себя в том, что ты ничего не мог сделать, если любимый человек умирает у тебя на руках.

– Но еще сложнее простить себя за то, что в тот момент, когда он умирал где-то там, в одиночестве, и отчаянно нуждался в тебе, тебя не было рядом, – твердо возразила Кенди. – Простить такое невозможно. Антуанет сможет пережить его смерть, я в этом уверена. Даже если он умрет у нее на руках. Но она никогда не простит себе того, что не поехала в 1480 и ее не было рядом в его последние минуты.

Доктор Люмьер помолчал, глядя куда-то в сторону, а затем снова нахмурился.

– Черт побери, но нам сейчас так нужны рабочие руки! – мрачно пробормотал он, но в его голосе явно прозвучали нотки неуверенности и сожаления. – К тому же, Антуанет – старшая медсестра…

– Мы уже подумали об этом, – снова вступила в разговор Флэнни, протягивая ему сложенный вчетверо листок бумаги, который до этого держала в руках. – Мы готовы заменить ее. Это новый график дежурств.

Доктор взял листок и, развернув его, быстро пробежал глазами.

– Я вижу, вы все предусмотрели, – заметил он, положив его на стол. – Но ваши смены увеличатся по продолжительности в полтора раза. Вы уверены, что выдержите?

– Да, – твердо ответила Кенди. – Мы выдержим. Кроме того, пока не будет Антуанет, вы можете назначить Флэнни старшей медсестрой. В конце концов, она уже выполняла эти обязанности, когда та уезжала в 1480 и, кажется, неплохо справлялась.

– Верно, – старичок усмехнулся в пышные седые усы. – Что ж… Так и быть. Передайте мадемуазель Делакруа, что она может отправляться в 1480. Машина придет в 12-00. Мисс Гамильтон, вы назначаетесь старшей медсестрой на время отсутствия мадемуазель Антуанет, а дежурить будете по вашему графику. Но чтобы я не слышал ни каких жалоб!!!

Услышав его слова, Кенди и Жоа расплылись в сияющих улыбках.

– Спасибо, доктор Люмьер, – все так же спокойно отозвалась Флэнни. – Вы не пожалеете о своем решении. Я немедленно организую работу. До свидания.

– Очень на это надеюсь, – хмуро пробурчал старичок. – А теперь брысь отсюда! Работа не ждет!

Флэнни быстро направилась к двери, Кенди и Жоа бесшумно последовали за ней, но едва они вышли из кабинета, Флэнни остановилась и повернулась к ним.

– Кенди, мы немедленно отправляемся на дежурство, – привычно-сдержанно распорядилась она, – а ты, Жоа, сообщи обо всем Антуанет.