Миссис Марлоу поймала взгляд дочери, в ее глазах читался немой вопрос.

– Я попросила его больше не приходить, – объяснила та, отводя взгляд. – Он больше не придет.

– Но… – неуверенно начала женщина, но передумала. – Ну и ладно. Тем лучше!

Тут ее взгляд упал на коробку с подарком.

– А это что?

– Это… – Сюзанна отчего-то смутилась. – Так… Ничего.

– Это он принес? – в голосе миссис Марлоу послышалось просыпающееся любопытство.

– Д-да… – пробормотала девушка.

– А что там?

– Так… Ничего, – Сюзанна нахмурилась. – Я хочу, чтобы ты выбросила это, мама. Немедленно. Сию же минуту!

– О-о… – разочарованно вздохнула женщина, – Но… Ты уверена?

– Да! Но… – девушка споткнулась на мгновение, но, сделав усилие, продолжила. – Дай мне слово, что не будешь смотреть, что там внутри.

– К-конечно, – теперь уже миссис Марлоу была смущена странной просьбой дочери. – Как пожелаешь, дорогая.

Осторожно подняв коробку, она направилась к двери…

– Мама!

– Да, дорогая?

– Подожди.

Миссис Марлоу замерла возле порога, удивленно глядя на дочь. Сюзанна задумчиво смотрела на коробку, машинально вытирая остатки слез на щеках.

– Я передумала, – наконец сказала она. – Отнеси это в мою комнату. Пожалуйста.

– Хорошо. Но… Ты уверена?

– Да, – решительно кивнула девушка. – Да, я уверена. Отнеси коробку в мою комнату.

– Как скажешь, милая.

– И еще…

– Да?

– Я хотела бы побыть одна. Немного.

Миссис Марлоу чуть нахмурилась, но возражать не стала.

– Как пожелаешь, дорогая. Я зайду попозже. Принесу тебе чаю.

– Спасибо, мама.

Позже, глубокой ночью…

Он не любит тебя… Глубокий голос, несколько смягченный бархатным акцентом французского юга, не умолкает ни на секунду. Он словно наваждение. Он не любит тебя, милая. И ты это знаешь, девочка. Но продолжаешь лгать себе. И ты здесь, старик? Зачем ты здесь? Ты – прошлое, старик. Вот и оставайся в прошлом! В том далеком дне, в парке на берегу озера. Тебе здесь не место. Уходи, слышишь? Уходи. Ты ничего не знаешь! Вы ничего не знаете обо мне! О нас! А потому молчите и убирайтесь прочь! Вчера Терри сделал тебе предложение. Его поступок был продиктован чувством долга и благодарностью за то, что ты спасла ему жизнь, но не любовью. Замолчи, слышишь? Умолкни! Умолкни навеки, словно тебя никогда не было! Терри опасается, что по городу поползут нелицеприятные слухи о ваших с ним отношениях, которые причинят тебе боль. У него просто не было выбора.

Он любил другую, но ты спасла ему жизнь и сама пострадала при этом. Мог ли он поступить иначе и считать себя честным? Узы долга – самые крепкие в мире. И самые жестокие. Они связывают благородного человека по рукам и ногам. И освободить от них может лишь тот, кому ты должен. У него не было выбора, девочка. Его долг сделал этот выбор за него.

– Я не держу его.

– Держишь. Не словами. Своим молчанием.

Зачем вы говорите мне все это? Господи, зачем?!! Разве я просила вас говорить?

Если вы поженитесь, то будете несчастливы. И ты, и он.

Терри сделал тебе предложение под давлением обстоятельств. И я могу сказать тебе, что вас ожидает в будущем. Разочарование. Боль. Затем ненависть и презрение, порожденные этой болью. Затем усталость. И, наконец, равнодушие. Этот брак уничтожит все лучшее, что есть в вас. А затем вы уничтожите друг друга.

Замолчи!!! Умолкни!!! УЙДИ-И-И!!!!!

– Я не просила его об этом!

– Но ждали именно этого, не так ли? Вам и не надо было просить, Сюзанна. Ваши глаза и то, что случилось с вами, прекрасно сделали это за вас. Неужели вы думали, что Терри бросит вас после того, как вы спасли ему жизнь и при этом так сильно пострадали? Терри – благородный человек. Разумеется, он не мог так поступить!

Я не просила его об этом. Я не просила. Не просила! Не просила!!!

– Он сказал, что сделал свой выбор.

– Он не солгал. Он остался с тобой, разве не так? Только вот сказать можно все, что угодно, а любовь не выкинешь из сердца так легко. Чувство долга и благодарность не заменят ее. А любит он ту, другую.

– А как же я?!

– Он в долгу перед тобой, и он будет с тобой до конца. Чувство долга будет держать его рядом, пока ты сама не отпустишь его. Но любит он другую. Сердцу не прикажешь, девочка.

Ты прав, старик: сердцу не прикажешь. А мое сердце принадлежит ему. Я не могу приказать ему разлюбить Терри, потому что тогда оно остановится… и разлетится на миллион осколков. Я люблю его. Без него я умру!

Ты видела его вчера. Господи, Сюзанна, неужели ты ничего не заметила? Неужели ты – ТЫ, которая, как ты утверждаешь, так сильно его любишь – настолько слепа? Я видел похороны веселее, чем эта вчерашняя помолвка.

Я не могу его отпустить. Я люблю его.

Любишь? Любишь. Любишь того, кто уехал на фронт. Ты любишь его таким, каким он был тогда, в феврале. А может быть, еще раньше, до несчастного случая. Только вот этого человека больше нет.