– Неужели ты спрашиваешь моего разрешения? – прищурился пшеничноволосый, опираясь руками на кровать.

– Разве… ты не этого хотел? Мне казалось, ты желал больше руководства надо мной, – задумываюсь я, но боюсь, что он посчитает это излишним и повысит свой тон, вновь устроив громкий скандал. Веркоохен тихо хохочет, заставив меня смягчиться, и расслабиться, истребив ужасное волнение перед парнем. Впервые за неделю, я не чувствую напряжения, сидя тут, перед ним в его кровати.

– Ляг со мной, – говорит он, хлопая по кровати, подвинувшись ближе к середине постели. Я не понимаю его просьбу, и даже не став анализировать, расстегиваю молнию на своих сапожках, оставляя их у кровати, и опускаясь на его подушки, разворачиваясь на бок и подпирая рукой голову. Этим утром он был игрив и даже увлеченно наблюдал за мной, пока я устраивалась на его кровати.

По глазам читаю, что он удивлен тому, как я быстро исполняю его прихоти. Но, я точно ощущаю дискомфорт, потому что нахожусь рядом с полуобнаженным парнем на кровати, чего, в принципе, я никогда бы не сделала по своей воле в Англии. По крайней мере, сейчас, еще совсем не готова воспринимать парней, как мужчину.

– Ты вновь не собираешься идти в колледж? – задаю я вопрос, отвлекая его от пристального разглядывания моей лежачей фигуры. Переводя взгляд на мои глаза, парень оказывается на подушках, пронзив потолок, но двусмысленно усмехаясь.

– Ты зануда, – улыбается он, обнажив свои белоснежные зубы. Он был легок, и сейчас я понимала, что есть шанс наладить наши колкие отношения в приемлемую форму.

– Вовсе нет. Но, мне не нравится то, что я готовила домашнее задание весь вчерашний вечер, чтобы сейчас просидеть в своей комнате, – сказала я, и сама услышала нотки оправдания, которые меня изумиться своему поведению. Он влиял на меня уже как парень, которому нужно говорить правду, не сметь лгать и пререкаться. Что же, я способная ученица, раз уже так быстро приучилась к его правилам, расставленные, мало ли, не как комендантский час.

– Внимательней, Рози, ты сейчас в моей комнате, даже в моей кровати. И сними это пальто, тут жарко, – говорит он, очевидно, забавляясь со мной. Я же, не смотря на него, скидываю пальто, оставив его с краю кровати, уже не став ложится, опираясь на спинку мебели. Веркоохен смеется с моих действий, а я рассматриваю стену, которая заставлена книгами на полках. Похоже, он их коллекционирует, как и я. Интересно, что он читает?

– Опять ты в дурацком вязаном свитере, – бурчит он, а я поворачиваюсь к нему с неудовлетворенным взглядом, молниеносно разозливший на его комментарий о моей одежде, что я так ненавидела. Мне бы хотелось сказать, что он настоящий наглец, ведь опять он считает меня нищебродкой или же со вкусом постаревшей тетки. Не взирая на мои желания, я продолжая держать ритм беззаботности, не создавая проблем.

– Не смотря на то, что это дурацкий свитер, он хотя бы есть на мне, Веркоохен, – отвела я глаза в сторону, точно не желая сейчас встретится с его удивительно пораженными глазами, но отчетливо распознав его задорный смех.

– Первая, – комментирует он.

– Что? – недоуменно спросила я, не понимая его ответа, обернувшись на парня. Он так и не позволил себе одернуть на себя больше атласного покрывала.

– Ты первая, кто говорит мне, чтобы я оделся, а не наоборот, – самодовольно произносит он. Я удерживаю себя в том, чтобы не закатить глаза к потолку, но точно он слышит мой тяжелый выдох. Он играл со мной, никак иначе.

– Очевидно, что та блондинка, Одри, точно хотела бы наоборот? – остро спрашиваю я, понимая, что у него есть девушка, которая вешается на него, не то, как сама вешалка для одежды. Моя язвительность не проходит мимо слуха Веркоохена, на что он прищурил глаза, на все же не утратил игривости и азарта.

– Опустим наглую девушку в лице Виликирман, Роуз. Я говорил о тебе. Неужели ты так стесняешься меня? – напрямую спрашивает Веркоохен, заставив быстро отвести свой взгляд в его незапланированном мной вопросе.

– Я не стесняюсь, – тише, но решительно отвечаю я, ощущая на своих щеках новый прилив горячего потока. Тут становится действительно жарко, и я касаюсь своей шеи, подгибая ноги в коленях. Жилка бьется прямо в руки, я точно нервничала и выдавала себя бегающими глазами по комнате парня, не решаясь соприкоснуться с его взглядом.

– Брехня, – твердо говорит парень, а я не смею повернуться, зная, как горят мои щеки, пытаясь отчаянно скрыть их под распущенными волосами и отвернутой головой. Я, все еще отрицая, качаю головой, но чувствую, как кровать прогибается и Нильс двигается по ней, – Ты нагло врешь мне, Розали! Я вижу, как ты неловко отворачиваешься, в особенности твои розовые щеки и тяжелое дыхание. Посмотри на меня, Рози, – требовательно говорит Нильс, и точно по его голосу могу различить, что он не с боку, а уже на середине кровати.

– Нет, – касаюсь своей рукой горячей щеки, прикрывая глаза, понимая свое глупое и неуместное поражение.

– Смотри на меня, Прайс, – строго говорит парень, еще не рассердившись, но ожидаемо начинающий злится.

Я поворачиваю голову, замечая его усмешку, когда он изучает мое лицо пристальным взглядом. Он сидел почти напротив меня, подогнув ногу под себя, а вторую откинув в сторону.

– Докажи, – шепчет она, а я затаив дыхание, прикрываю глаза. Почему я должна доказывать это? Ему словно это приносит удовольствие – видеть мое смущение и беспомощность в ответ. – Посмотри на меня, – приказывает он, когда я опускаю глаза, не выдерживая его насмешек, чувствуя себя ужасно неловко. – Не долго, же ты была столь послушной, – он решает действовать иным способом, эти и заставив поднять глаза. Нильс не должен знать моего притворства, на что я продолжаю его игру. Он удовлетворенно усмехается.