Я наконец прочел записку: «Когда все отвлекутся, может, погуляем вдвоем? Хочу побыть с тобой наедине»…

Она пела прекрасно, они оба пели так, словно это были и не они, а ангелы, подобное пение редко можно услышать. После песни Реддлов заиграла музыка для медленных танцев. Я пригласил Кэт, как лучшую студентку. Прижав к себе хрупкое девичье тело, я прошептал ей на ушко:

– Еще минут через сорок проводим твоего папу и пойдем…

– Ты мой самый лучший, - Кэт нежно улыбалась мне. Нежно и весело.

В Зале наш вальс заметили и смотрели на нас, мы «засмущались» и отошли в сторонку. Еще за столом я позволил себе рюмку огненного виски, Кэт выпила бутылочку сливочного пива. Вроде все нормально, но что-то не то, не хотелось быть совсем уж серьезным… А уж когда Том ушел, Римус и Гарри отвлеклись на разговор с появившейся откуда-то Тонкс, мы сбежали из толпы… Молодежь веселилась, преподаватели тоже. А мы, дойдя до Озера, обошли его и остановились на опушке.

– Звезды, такие яркие… - подняла голову Кэт, – а какая из них Сириус? – я показал, прижав ее к себе за талию. – Красивая… А Полярная? – я показал. Хотя складывалось впечатление, что она надо мной подшучивает. Лучшая студентка, как-никак!

– А вообще кто-то учил Астрономию и… - она не дала мне договорить, приникнув к моим губам поцелуем… Острый язычок скользнул в мой рот, поцелуй стал глубже, я почувствовал, что начинаю отвечать взаимностью ее желаниям… Казалось, мы целовались бесконечно, каждый поцелуй сменялся словами любви и новым поцелуем…

– Я никогда не забуду эту ночь… А ты?
– прижалась она ко мне уже под утро.

– Тоже. Все, что связано с тобой, я никогда не забуду!

Была уже ночь, выпускной бал заканчивался, а мы все еще лежали на покрывале, брошенном на траву, смотрели в звездное небо и ждали первый рассвет ее совсем взрослой жизни. У нас оставались еще сутки до расставания. И потом когда мы увидимся снова – думалось, что скоро. А вот когда увидимся наедине и надолго… Знало это только Небо…

Кэтрин

На следующий после выпускного день я собрала вещи, упаковалась и оставшийся день и вечер решила провести с любимым. Странно было осознавать, что я окончила школу, с которой для меня столько всего было связано. Странно было понимать, что как ученица я сюда уже не вернусь…

Северус достал с книжной полки ворох пергаментов и листочков магловской бумаги, когда я читала одну из его книг, устроившись на любимом месте – на полу у кровати, я частенько там делала уроки… Мой взгляд упал на верхний листок и я невольно улыбнулась - это был мой детский рисунок. Я и Джеймс на метлах, Сириус собирался присоединиться. И подпись: «Бродяга, Сохатый и Принцесса играют в квиддич».

– Это твой? – спросил Северус, который тоже прочел надпись и теперь изучал лица изображенных человечков.

– Да, мой. Это я нарисовала, когда стала настоящим ловцом. На втором курсе.

– Потрясающе! У тебя определенно талант, милая! Я сначала подумал, это кто-то взрослый рисовал. А еще что-нибудь такое есть?

– Есть целая папка. Но я ее уже упаковала. Хотя… - я достала свои свитки с самыми дорогими сердцу записями, рисунки и вырезки из газет и журналов – в основном, кстати говоря, политика и общественность, которые меня заинтересовали, как дочку замминистра, - вот, смотри – протянув папку с рисунками Севу, я села к нему на колени. Мы просматривали мои наброски, я и родные, мои друзья, школьная жизнь. Все они ему явно очень нравились… Отложив папку в сторону, он внезапно спросил меня, могу ли я оставить ему несколько рисунков.

– Зачем? – не поняла я.

– Они будут частичкой тебя. Так ты будешь немножко ближе, если хочешь, можешь забрать что-нибудь мое… - я прижалась к нему, вдыхая его запах… Необыкновенный, немного терпкий. Свежескошенное сено, яблочный сироп и отчего-то крепкий кофе, запах лаборатории. Для меня не было ничего слаще. Разве что вкус его губ… Я подумала, что хочу забрать что-то, что пахнет им.

– Отдай мне свою рубашку. А я тебе рисунки!

– Бартер? – черные глаза ласково смотрели на меня. – Зачем тебе моя рубашка?

– Она пахнет тобой. Так что, меняемся?..

– Так со временем запах исчезнет или сменится другим. И чем я пахну? – ласковый взгляд родных глаз.

– Ты пахнешь любовью, я не знаю чем, но ты для меня пахнешь любовью…

Полчаса спустя у меня стало на полпапки рисунков меньше и мужскую рубашку больше. А мы вышли погулять. Дойдя до места нашего вчерашнего «романтизма», я невольно вспомнила прошедшую ночь. Одну из самых прекрасных в моей жизни. Судя по тому, как нежно его рука сжала мою, он вспомнил то же самое.

Засыпая с ним рядом ночью, я знала, что уже завтра буду спать одна. Но не представляла, как это будет, я за полгода уже совершенно отвыкла засыпать без него. Он был теплым, уютным и надежным… Мне всегда спалось спокойно и хорошо в его руках…

“Надеюсь, это временное явление и потом, после войны, мы всегда будем засыпать и просыпаться рядом. Точнее, не надеюсь. Я верю в это…”

Наутро, после завтрака, нас ждал поезд в Лондон. Гарри уже сел, я же загрузила вещи, отдала Рону Пушистика, кстати, совсем меня забросившего. Я его кормила, расчесывала, делала все нужное, а он где-то пропадал целыми днями.