Он пришел лишь пятнадцатого числа, через почти три недели после нашей разлуки, пришел ночью, когда все спали. Папа меня разбудил и велел идти на кухню. Я зашла и секунду спустя прижалась к мужчине, закутанному в черную мантию, мокрую от дождевых капель. Северус рассказывал последние новости из лагеря Пожирателей. Папе и Дамблдору, заодно мне. А я просто прижалась к нему…

Нас оставили наедине всего на полчаса. Но нам хватило даже их, чтобы наговориться, насмотреться друг на друга и просто побыть рядом. Мы писали друг другу несколько раз в неделю, поэтому новости друг друга знали. Уходя, он прижал меня к себе, поцеловал, и по щекам побежали предательские слезы. Хотелось вцепиться в его мантию и не отпускать. Но он, разжав мои руки, ушел…

А еще примерно через два дня пришел ответ на запрос в Денбридж. Я поступила на третий курс и лишь в начале августа мне надлежало прибыть – узнать расписание и еще некоторые формальности. И собеседование. Вот так вот просто, без меня, все решили…

Я пошла похвалиться папе – в Министерство. За час до конца его работы, но попала в лапки Малфоя. Мы случайно встретились в коридоре у кабинетов отца, самого Малфоя, заместителя Малфоя и еще кого-то.

– Мисс Реддл! – я вздрогнула, услышав его голос. И резко обернулась. Малфой хищно улыбался. В коридоре было безлюдно.
– А папы нету, папа вышел… Я могу тебе помочь? – я вспомнила его пытки…

“Урод! Что опять надо?”

– Нет… - отчеканила я. – Мне нужен папа.

– А вот ты мне помочь можешь… Скажи мне, где Гарри? – я оказалась в его руках. Крепких и сильных. Закричать мне не дала бы рука в кожаной перчатке. А вторая поднялась по груди и сдернула маховик времени, я пыталась просунуть руку в карман к палочке, но бесполезно.

– Не знаю…

– Вы же вместе живете, - змеиным голосом прошептал он мне на ухо. – Я могу быть более жесток, деточка. Ты же помнишь май, правда? Такое трудно забыть…

– Я не знаю, где Гарри. И здесь ты мне ничего не сделаешь, иначе я скажу, что ты Пожиратель. Что ты пытал меня.

– А чем ты докажешь? Милая, милая глупая Кэтти. Где доказательства? Я же исправился!

– Я заметила в мае… - на мое счастье, подошли папа и заместитель Люциуса. Тот отпустил меня и с сожалением вернул маховик.

– Ты никогда ничего не докажешь, твоя мать не смогла доказать… И ты такая же дура, как и она! – вслед мне усмехнулся Малфой. Я развернулась, подошла к нему и резко влепила пощечину. Ногтями проехалась по лицу… Малфой вытер с губы кровь и злобно оглядел нас с отцом. – У тебя будут большие проблемы, Том, обещаю! – развернувшись на каблуках ботинок, Малфой ушел, а на следующий день в «Пророке» появилась статья Риты Скиттер. Под названием «Заместитель министра Магии не в силах воспитать собственную дочь! Скандал в Министерстве». Там Малфой выставлен был невинной овечкой, которую я, стерва, ударила, а папа одобрил. У отца начались проблемы с Фаджем, но как-то не разошлись. Свою вменяемость папа мог доказать.

Сириус, прочтя статью, куда-то трансгрессировал вечером. И вернулся довольный.

– Эта крыса теперь подумает… - усмехнулся он.

– Ты что, бил Малфоя? – ужаснулась я.

– Почему сразу бил? Просто научил быть серьезным, опровергнет статейку свою жалкую…

– Сириус, он тебя хоть не узнал?

– Меня нет, но ему еще до меня кто-то нос разбил. Там такой фингал… Интересно, кто…

Кто – мы узнали вечером следующего дня, когда пришел с отчетом после одиннадцати вечера Северус. Оказалось, что нос Малфоя – его рук дело. Прочтя статью, он не выдержал, но объяснил удар тем, что высовываться нельзя. Итак, в два дня Малфоя ударила я, ударил Северус, побил Сириус… Статья, вышедшая после, была еще краше.

«Главу Совета Попечителей избил неизвестный волшебник. Подозревается Сириус Блэк. Информация об одобрении Томасом Реддлом поступка своей дочери не подтвердилась. Люциус Малфой утверждает, что пощечина была случайной реакцией на его спонтанное появление…» и еще полстраницы того, как бедного Малфоя неправильно поняли и как его непонятно за что побили… А меня папа не выпускал из дома, после того, как Рита хотела взять у меня интервью. Оправдывались они с Ремом, неприятности с прессой в лице Скиттер легли на их плечи. Но если бы меня спросили, жалею ли я о содеянном, я ответила бы, что нет… Я не жалела.

========== “Заклятый друг” (Снейп) ==========

После отъезда Кэтрин мне стало на удивление спокойно. Я знал, что она в безопасности, что смогу иногда ее видеть. И все же я каждый день с тревогой и волнением ждал прилета сов. Я ждал письма… Ее почерк, ровные буковки, запах рук от пергамента. Как много эти мелочи стали значить, когда нас разделяли расстояние, война, и разлучило то, что мы были в слишком разных лагерях.

Полтора года мы были рядом каждый день, и вот теперь я не видел ее сначала три недели, потом еще два дня… Но она всегда была рядом, потому что любовь, для меня, - не прогулки под Луной, поцелуи и признания…

Любовь – это когда один взгляд может быть в миллионы раз красноречивее длинного монолога, когда одно легкое, неуловимое прикосновение заставляет сердце биться сильнее, разгоняя по венам кровь. Когда при одной лишь мысли о той, кому отдано твое сердце, тебя согревает тепло даже среди лютой ненависти и холодных душ… Когда ты смотришь в бесконечно глубокие карие глаза и видишь в них себя, и даже расстояние в тысячи километров не в силах заставить тебя забыть о ней… Любовь для меня – это прежде всего право знать, что я нужен, и право знать, что где-то в мире есть женщина, которая навсегда прочно вошла в мое сердце, вернув ему жизнь… Поэтому даже на расстоянии, даже в условиях войны, я знал – мы обязательно будем вместе. Может быть, не в этом мире, но будем.