Зира слишком хорошо знала невыносимое упрямство Каро. Что ж, придется делать все самой.

– Хорошо, сыночек!
– для видимости согласилась она.
– В конце концов, Ят-су и так должен быть благодарен нам по гроб жизни. Кто еще смог бы раздобыть для него столь ценные сведения?

– Знаешь, мама, мне некогда. Меня ждут. Надо идти.

– Конечно, дорогой, а я пока побуду здесь, отдохну перед дорогой.

Каро вышел на улицу и направился к зданию, где размещалось правление поселка. Только мысли его были далеки от ожидавших дел. Как объяснить матери, что есть некая грань, перейдя которую уже не сможешь по-прежнему радоваться жизни?

– Ей не понять...
– удрученно подумал юноша.

Предавая далеких и чужих ему людей, он не испытывал особых угрызений совести. Но обречь на смерть Тину он просто не мог. Годы, проведенные в школе хэла, не прошли даром. Его душа, хоть и замутненная страстями, тосковала по чистоте и совершенству.

Каро пытался, по совету матери, приглядеться к тем девушкам, что в изобилии вертелись вокруг из-за его привлекательной внешности. Но их похотливые ужимки, глупый смех и пустые разговоры вызывали у него лишь раздражение.

Как-то раз он, разозленный очередной размолвкой с Тиной, попробовал прогуляться с одной из вешавшихся ему на шею поклонниц. Ничего хорошего из этого не вышло. Всю дорогу девица кривлялась, хихикала и несла глупую чушь, совершенно не замечая, что ее кавалер все больше мрачнел.

Едва они вышли из поселка, воздыхательница вцепилась в руку Каро, почти повиснув на нем. Юноша остановился, девица восприняла это как приглашение к дальнейшему развитию отношений. Она сгребла его в объятия, обдав ядреным облаком из запаха пота и дешевого благовония.

Каро вгляделся в ее лицо и заметил размазанные по векам черные крупинки снадобья, которым она обвела глаза, чтобы те казались более выразительными. Потом его внимание привлекли пятна краски на щеках, имитировавшие румянец. Обожательница прильнула к нему, намереваясь впиться в губы. Юноша не выдержал, отпихнул ее от себя, и ушел прочь. А обиженная девица распустила слух о его мужской несостоятельности.

– Нет, мать слишком примитивна, чтобы понять мои чувства, - думал Каро, шагая по деревянной мостовой.
– Разве может кто-нибудь сравниться с Тиной? Как она двигается и говорит, с каким вкусом одевается... Как она слушает и слышит, сочувствует и шутит... А когда она улыбается, будто солнечный луч меж облаков проглядывает...

Каро мысленно представил свою избранницу - стройную и изящную, никто бы не подумал, что у нее уже есть ребенок. Золотистые волосы и глаза цвета неба - кто-то из ее предков явно был уроженцем северного острова - Арктиды, где люди хоть и говорят на языке антов, но отличаются от них светлыми волосами и голубыми глазами.

– Но как, как достучаться до нее?
– терзался юноша.
– Похоже, она просто не воспринимает меня всерьез...

Тем временем Зира слегка подкорректировала свой план с учетом отказа Каро и направилась к дому его возлюбленной. Изменница всегда была в курсе, кто, где, с кем и как живет. Знала она и то, что Тина пробудет как минимум до полудня в школе хэла. Она зашла к Даре, которая жила по соседству и присматривала за малышом Тины, и сказала, что та попросила ее привести маленького Норти в школу, чтобы отправиться с ним в какую-то поездку. Соседка слегка удивилась, ведь ее ни о чем таком не предупреждали, но все же отдала ребенка, ей даже в голову не пришло, что жена главы совета по безопасности может иметь дурные намерения.

После обеда Тина пришла забрать Норти. Возмущенная наглой ложью Зиры, она была уверена, что за этим кроются козни Каро. Хэла поспешила к нему домой, но застала там лишь его мать.

– Где мой ребенок?
– накинулась на нее Тина.

– Я-то тут причем, - усмехнулась изменница.
– Мой сын решил взять его на рыбалку!

– Да как вы могли его увести, не спросив меня?

– Если тебе не нравится, можешь пойти и забрать, знаешь, где наша рыбацкая хижина на берегу озера?

Тина поспешила прочь от неприятной женщины, опасаясь наговорить кучу дерзостей.

Каро не торопился к себе, потому что не хотел видеть мать. Он решил зайти к Тине, но не застал ее дома. Удивленный, он спросил у вышедшей на улицу Дары, где сейчас может быть его возлюбленная. Услышав в ответ рассказ о странной истории с Зирой и малышом Норти, он изменился в лице и, не дослушав, бросился бежать, чем вызвал немалое удивление.

Юноша догнал Тину почти у самого озера. Он схватил ее за руку и потащил назад, шепча: - Стой, не ходи туда, иначе...

– Опять угрожаешь?
– негодующе произнесла хэла.
– Где мой сын, в конце концов? Твоя мать сказала, ты увез его на рыбалку!

– О, Благие...
– прошептал Каро.

– Что с ним?
– охваченная недобрым предчувствием, спросила Тина.

Сзади хрустнула ветка, и хэла встревоженно обернулась. Трое сэнгов приближались к ним со стороны озера.

– Так ты...
– только и успела прошептать она, выхватывая нож и готовясь встретить бросившегося к ней врага.

– Ну уж нет, - пробормотал Каро и тоже потянулся к ножнам.
– Я не хотел!
– выкрикнул он.
– Я люблю тебя! Беги!

Один из сэнгов, ухмыляясь, подскочил к Тине и попытался отобрать у нее нож.