— Отлично, мне не нужен такой самодовольный друг, — от обиды произношу я. Прекрасно, почему я должна обижаться?!

Он промолчал. Спустя некоторое время мы подъезжаем в нужное место, где будет происходить эта встреча. Так я сразу гусиной кожей покрылась.

— Успокойся, я с тобой. В обиду не дам всяким стариканам с докторской степенью по литературе, — Стефан выходит первым и теперь протягивает мне руку.

— Прям успокоил, — совсем не смеюсь я его шутке.

— Твои три часа пошли, — предупреждает он, я ухватываюсь за его тёплую руку, вылезая из автомобиля. Странная реакция организма. Учащенное сердцебиение. — Я буду идеальным бойфрендом, — повторяет Стефан, отчего я замираю, — и не разочарую, — мы входим в здание. В зал, наполненный людьми. Я со Стефаном под руку, под руку с подставным актёром. Ладони потеют, я останавливаю машинальный порыв вытереть их об подол платья.

— Все видят твоё волнение, — произносит мужской голос рядом с моим ухом, слегка прикасаясь к нему губами. Меня охватывает непонятная паника. И живот, туго стягивающийся в узел. — Тебе же хуже будет, расслабься. Смотри, как тебе все завидуют, они хотят быть, как ты, но они не ты, это твоя книга, твоя встреча, твои поклонники, — его шёпот продолжает обжигать моё ухо. — Овации тебе, ты только взгляни в их завистливые глаза, потому что ты пришла со мной, — на этих словах я только выдавливаю из горла что-то наподобие смешка.

— В тебе самодовольства ровно столько, сколько и красоты, — улыбаюсь я в зал.

— Значит, я очень красив, — рассуждает Стефан, наконец, отодвинувшись от меня. Я отпускаю его руку, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Даже не знаю, я так перенервничала из-за критиков, Деймона или этого самодовольного сынка миллиардера с тараканами в голове.

Я начинаю оглядывать людей, которые уже заприметили меня, «звезду» этой встречи, и одобрительно улыбнулись, держа бокалы с шампанским в руках. До моей речи ещё 1,5 часа, и это время я должна буду выслушать мнения всех этих людей, которые желают потопить меня и выгнать со списка бестселлеров. Мне конец. Я заприметила критика Кэрола Смит, известного тем, что он топит всех малоизвестных авторов, ковыряясь во всём и придираясь к каждому. И он идёт ко мне. Я захотела вцепиться в Стефана мёртвой хваткой. Всё, моей не начавшейся карьере конец, Господи, нет.

Да, я паникёрша.

— Стефан… — слабо прошептала я, сама себя уже не слыша.

Ощутила только сильную руку, которая обвилась вокруг моей талии. Эм… нисколько не утешил! Только хуже стало. Пульсация в голове стала лишь больше и сильнее.

Я не слышу, как приветствую пожилого мужчину, я не слышу его ответа. Хитрые маленькие глаза, небольшой нос, пухлые губы и обилие морщин. Сальные волосы и опрятный костюм, какое различие. Я вижу образами, я не вижу полной картины. Внимание концентрируется на отдельных деталях, не в состоянии увидеть всего.

— А теперь давайте поговорим о вашем романе, — произнёс он, и у меня упало сердце. Теперь я вообще ничего не слышу, кровь приливает к мозгу, заполняя его. — Ничего необычного вы не написали.

Это терпимо, это терпимо, я никогда не думала, что у меня что-то особенное, обычный роман о людях, об изменениях в них.

— Стиль и язык написания ужасен, вы должны были поработать над ним, прежде чем садиться за перо, — совершенно спокойно произносит мужчина, а я готова упасть в обморок, вся белея от осознания собственной никчёмности. — Видно, что эта написала девушка, немного добившаяся в жизни, — я не рыдаю, нет, я в порядке. — Главный персонаж чересчур идеальный под конец, хотя вначале он представлен откровенным отморозком, использующим девушек, — каждое слово — удар по моему самолюбию. — Главная героиня…я вас не знаю, но подозреваю, что вы просто запихнули себя в роман, чтобы позабавиться с плохим мальчиком и перевоспитать его, — задумчиво проводит он рукой по подбородку, поглаживая небольшую щетину.

Я не знаю, что мне делать. То ли рыдать, то ли сгорать от гнева к этому человеку, который разрушил всё то, что я писала, все мои мечты и намерения. Я пессимист, ужасный пессимист.

— Простите, что вмешиваюсь, — звучит знакомый бархатный голос рядом со мной. — Я ведь не представился вам, когда вы подошли. Я — Стефан Сальваторе, — протягивает руку он для рукопожатия, на что мужчина открывает рот, а спустя некоторое время пожимает руку в ответ.

— Здравствуйте, — нервно сглатывает мужчина, на что мне хочется улыбаться. — Сальваторе? — переспрашивает он.

— Да, прихожусь сыном Джузеппе Сальваторе, но дело не в этом. Я хотел бы вступиться за роман Елены, — заявляет Стефан, а я горю счастьем изнутри, хотя он ещё ничего не сказал. — Не надо быть такими категоричными к молодым дарованиям. Вы только представьте, если бы настоящим гениям мировой литературы в детстве запретили садиться писать свои маленькие истории только потому, что сначала у них не выходило шедевров?! Все с чего-то начинают, и да, возможно, не всем дано выпустить свой первый роман, который поразит абсолютно всех, — на этих словах мне стало немного обидно, но я решила просто слушать дальше этого философа. — На счёт стиля написания то же самое. Предполагаю, что всё приходит со временем, а Елена так молода, всего 22 года, а уже попала в список бестселлеров, — он даже запомнил мой возраст, хах. — Неспроста ведь люди покупают её роман, значит, он чем-то цепляет, в нём что-то, да и есть.

— Люди покупают абсолютно всё, мистер Сальваторе, даже низкосортные романы с отсутствием нормальной идеи, ужасным языком и присутствием несусветной похабщины, говорю не о вашем творении, мисс Гилберт, — поспешно добавляет Кэрол Смит, кинув на меня взгляд тёмных глаз, а я облегчённо выдыхаю. — Я встречал на своём веку кучу ширпотреба. Ох, сколько лишних листов распечатано в типографии. Ваш роман не так уж плох, как и не очень хорош. Сюжетные повороты меня впечатлили, впечатлило и раскрытие героев, но вот только я сомневаюсь в самих персонажах, и язык, мисс Гилберт, поработайте над ним. Меньше картонных персонажей.