– Наедине, заметь.

– И, учитывая то, что она про меня знает... Чертовщина какая-то.

...Уже было почти пять вечера, я сидел в своем кабинете, бесцельно листая различные страницы в интернете, бес конца делая то чай, то кофе и абсолютно не занимаясь теми делами, которыми должен был заниматься по работе. Без пяти пять зазвонил рабочий телефон.

– Капитан Конеевский, - раздался голос, - здравствуйте!

– День добрый. Точнее вечер уже.

– Да, уже вечер. Звоню вам по просьбе майора Бровко. Он просил передать, что на бывшей территории санатория под Солнцегорском будет возводиться здание какого-то научного центра. Чем именно он будет заниматься, сказать нельзя, информации нет. Здание передано на баланс корпорации "Роспроектнаука".

Это уже было что-то.

– Спасибо большое, передавайте майору, что я его должник!.

– Всего вам доброго!

– До свидания!

Я положил трубку и достал мобильный телефон.

– Павел, ты еще здесь?
– спросил я, хотя знал, что его уже нет.

Павел был прекрасным работником, но не особо любил сидеть на одном месте, поэтому как только время рабочего подходило к концу, он тут же исчезал с работы, предпочитая забирать бумаги домой, а если уровень их секретности не позволял это сделать, то он просто уходил с чистой совестью, умудряясь каким-то непостижимым образом всегда доделывать все в срок.

– Ушел недавно. Я был на совещании на третьем этаже и оттуда сразу же свалил, зарисовался перед полковником и был таков.

– Он спрашивал про Алису?

– Нет, ему не до того было.

– Я кое-что узнал. Завтра уже расскажу.

– Хорошо. Слушай, я тут вспомнил, что она говорила про какую-то "девочку-Алису", что это? Мол, ты что-то нашел где-то...

– Завтра про это поговорим, Паша, это не телефонный разговор.

– Да, не телефонный, нас ведь могут слушать, - он засмеялся, хотя и говорил вполне серьезно.

Мы попрощались и я стал собираться домой. По дороге, стоя в пробке, я думал про Алисины слова. Откуда она знала про то, что я нашел рисунок? В моих самых сумасшедших фантазиях Катя тоже стала вязаться в это дело, вместе с Алисой, но в этот момент движение на дороге возобновилось и я прогнал эту дикую мысль.

5.

– Я еду в Питер, - сообщила мне Катя по телефону в субботу утром.
– Какие-то проблемы в нашем филиале. Думаю, завтра уже вернусь.

Нужно признать, эта новость меня обрадовала. Сейчас мне было совсем не до нее: она бы только помешала мне, так как я задумал одну сумасшедшую вещь. Тогда она мне казалась не только сумасшедшей, но даже глупой и идиотской.

В девять часов дня я припарковался недалеко от дома, где прошло детство Катерины и где еще совсем недавно мы пили чай с ее мамой. Выйдя из машины в огромных солнцезащитных очках, я пошел неспешным шагом по улице. Погода стояла хорошая и солнечная, на небе почти не было облаков, лишь редкие порывы прохладного ветра напоминали, что лето еще не наступило.

Подойдя к дому, я осмотрелся по сторонам, людей не было. Тихий пригород еще спал весенним субботним утром. Аккуратно открыв калитку, я зашел во двор. Я знал, что мама Кати приедет сюда сегодня вечером, она говорила мне про это на неделе, поэтому опасности быть пойманным с поличным не было. Однако была другая опасность - меня кто-нибудь мог заметить, а в месте, где все всех знают, любой незнакомец сразу же начинает вызывать подозрения.

В дом я проник без труда, хоть я и занимался в Службе аналитикой, но на всякий случай нас учили и другим вещам. Пройдя в Алисину комнату, я стал капаться в ящиках с ее старыми вещами, пытаясь найти что-то, о чем сам не имел абсолютно никакого представления. Я вновь окунулся в мир старых тетрадок, фотографий, книг и пожелтевших листков.

Полтора часа ушло на то, чтобы рассмотреть и прочитать только часть материалов. Я решил сделать небольшой перерыв и сел в старое кресло, стоявшее в комнате. "Главное не засни" - сказал я сам себе и прикрыл на несколько секунд глаза. Открыв их я снова увидел перед собой комнату, но под другим углом зрения. На противоположной от окна стене моему взору предстал старый фотопортрет, висевший на стене. Не поверив своим глазам, я встал и подошел к нему, пристально разглядывая лицо девушки, которая была там изображена. Я без труда распознал в ней мать Кати в молодости, но самое странное заключалось в том, что... она была невероятно похожа на Алису! Особенно глаза. Этот взгляд, который так пристально изучал меня во время нашей встречи в Солнцегорске, я не мог спутать ни с чем. Я аккуратно снял портрет осмотрел его со всех сторон, затем повесил обратно на стену и сделал несколько снимков на телефон.

После этого у меня уже не было желания рыться в ящиках с вещами дальше. Я убрал в комнате следы моего присутствия и отправился к выходу.

...Только-только выйдя за калитку я услышал голос, который окликнул меня сзади:

– Николай, здравствуйте!

Я обернулся. Передо мной стоял пожилой мужчина лет 55, седой, худощавый, с высохшим лицом, одетый в старый потрепанный плащ, чем-то напоминавший плащ лейтенанта Коломбо.

– Мы знакомы?
– не скрывая своего удивления спросил я, невольно нащупывая у себя на поясе кобуру, будучи готовым в любой момент расстегнуть ее.